Доминика из Долины оборотней - [182]

– Сейчас сходим к Джеффри, он обработает тебе ранку и вытащит занозы, – сказал Филипп.

– А потом я тебя обязательно покатаю, – пообещал Кристиан.

– Ничего, заживёт, – храбро сказала девочка, шмыгнув носом. – Бывало и хуже. Ой! Перестало болеть. Совсем.

И мы все с удивлением увидели, что царапина исчезла. Даже не затянулась, как бывает при ускоренной регенерации, а просто исчезла. На ладони осталась полоска крови и несколько крошечных щепочек-заноз, но никакой раны не было.

– Стейси, ты регенерируешь? – удивлённо спросила Рэнди?

– Что делаю? – Девочка, похоже, не поняла это слово.

– У тебя всё заживает очень быстро? – переспросила Рэнди.

– Не-ет, – Стейси замотала головой, продолжая недоумённо рассматривать ладонь. – Такого раньше никогда не было.

– Кайл, – раздался подозрительный голос Пирса. – А ну-ка, покажи ладонь.

Обернувшись, я увидела спину Кайла, отходящего к мотоциклам. Услышав голос Пирса, он замер, повернулся и продемонстрировал тому совершенно целую ладонь.

– Левую, Кайл, – продолжал настаивать Пирс.

Вздохнув, парень разжал кулак, и я увидела, что поперёк уже зажившего шрама от пореза появилась свежая кровавая полоска.

– Кайл, ну зачем? – воскликнула Стейси. Взрослые молчали в растерянности. – У меня бы зажило. А ты и так болеешь.

– У меня заживёт гораздо быстрее, – улыбнулся он девочке. – Мне переливают кровь гаргулий, помнишь? К вечеру и следа не останется. И занозы вынимать не нужно.

– Действительно, – пробормотал Филипп, беря с ладони Стейси крохотную щепочку и рассматривая её. – Ты знал, что занозы останутся снаружи?

– Да. Я же лечил свою сестрёнку. А она была чуть младше Стейси. Дети в таком возрасте сажают себе занозы постоянно.

– Так, пойдём-ка, парень, в клинику, пусть Джеффри обработает твою рану.

– Пирс, я тебя умоляю! Это всего лишь царапина, она уже подсыхает, не нужно её обрабатывать. К тому же мне на переливание через полтора часа, доживу как-нибудь.

– Я могу перевязать! – Стейси вытерла кровь с ладони о светло-жёлтые штанишки – взрослые сделали вид, что ничего не заметили, – и вынула из кармана белый носовой платочек с голубыми цветочками, обшитый кружевами.

Кайл покорно протянул девочке руку и позволил повязать свою ладонь крошечным платочком. Стейси старательно завязала узелок и подняла глаза на Кайла. В её взгляде сквозило такое восхищение, словно перед ней – прекрасный рыцарь, только что победивший дракона. Жестом попросив его наклониться, она пылко обняла его за шею и чмокнула в щёку.

– Спасибо! Ты такой хороший. Когда я вырасту, то обязательно на тебе женюсь!

– Договорились, – улыбнулся Кайл.

– Синклер, я начинаю тебя понимать, – пробормотал Филипп.

– Господи, Филипп, да ей восемь лет всего лишь, – покачала головой Люси, глядя на насупившегося мужа. – Через неделю она найдёт себе новый объект для обожания. Но сейчас Кайл для неё – герой, так что пусть верит в сказку.

– Стейси, так ты будешь кататься? – поинтересовался Кристиан.

– Нет. Я потом, с Кайлом. Когда у него рука заживёт.

– Тогда меня, – попросила Бетти.

– Кайл, раз уж ты временно инвалид, – Бредли насмешливо поднял бровь, глядя на повязку на руке Кайла, в цветочках и кружавчиках, – я пока покатаю Вэнди, ладно?

– Катай, – кивнул Кайл. – И вообще, ребята, берите мой мотоцикл, когда хотите. Пирс, ты не возражаешь?

– Это твой мотоцикл, решать тебе, – пожал плечами Пирс. – Только Брайану и Бредли нужно будет спросить своих отцов, разрешат ли они им кататься без присмотра.

– Я бы не разрешил, – пробормотал Коул. – По крайней мере – когда меня нет рядом.

– Поэтому Эрику не разрешают водить машину? – сообразила я. – Дело вовсе не в его якобы травме?

– Ему не разрешают водить машину в одиночку, – уточнил Коул. – Как и всем нашим неперерождённым детям. Аварии случаются, лихачи и пьяницы на дорогах были, есть и будут, мы не хотим рисковать.

– Логично, – вздохнул Гейб. – И я рад бы придерживаться подобной стратегии, только вот беда в том, что ваши мальчики перерождаются в восемнадцать, а девочки и того раньше, наши же – в девяносто и семьдесят пять соответственно, плюс-минус несколько лет. Легко держать при себе ребёнка, школьника, но как быть со студентами? А с теми, кто уже выглядит взрослым по любым меркам? Как люди будут смотреть на тридцатилетнего мужчину, которому нельзя садиться за руль, и его возит брат, внешне того же возраста, но одному вроде как за руль можно, а другому почему-то нет. Как быть в этом случае? Поэтому мы вынуждены предоставлять свободу своим детям, даже когда они ещё уязвимы, в расчёте на их благоразумие.

– Я, например, и так выделяюсь ростом, холодной кожей и «болезнью», – вмешалась я. – Если ещё и машину не смогу водить, как все мои одноклассники – это будет уже перебор. А мы ведь стараемся не выделяться.

– И потом, мотоцикл Кристиана – единственный, который есть у одного из неперерождённых, обычно у детей велосипеды, а потом они пересаживаются на машины – это безопаснее. А Кристиан купил мотоцикл, не спросив у меня разрешения или согласия, на свои деньги. Я этому не рад, но уважаю его выбор, к тому же кое-какие бонусы есть и у молодняка – ночное видение и способность замечать быстродвижущиеся предметы, это даёт Кристиану определённое преимущество, поэтому я не стал возражать. Но я могу решать только в отношении него, как опекун. А у Бредли и Брайана есть отцы, и именно им решать, готовы ли их сыновья кататься на мотоциклах без присмотра. Если разрешат – так тому и быть. В конце концов, им обоим около шестидесяти, и они уже достаточно взрослые, чтобы не делать глупостей.