Доминика и Бовалле - [39]

— Я буду счастлив увидеть вас, сеньор, — ответил дон Диего.

На этом они расстались. Позже сэр Николас разыскал своего «опекуна», дона Диаса де Лосу, и без всякого труда получил у него рекомендательное письмо к дону Родригесу де Карвальо.

— Все идет прекрасно, — сказал он себе, возвращаясь в «Восходящее солнце». — Я думаю, для одного дня достаточно. Терпение, Ник!

Утром, когда Бовалле пришел в Каса Карвальо, ему посчастливилось застать дона Родригеса дома. Если он надеялся увидеть Доминику, то его ждало разочарование. Ее не было видно, хотя он очень пристально вглядывался в окна, проходя по patio[10] вслед за лакеем.

Его провели в темную библиотеку, выходившую в сад, обнесенный стеной, которую заметил Джошуа. Тома в тисненой коже тянулись вдоль стен. Тут было несколько резных стульев орехового дерева, каталонский сундук с плоскими пилястрами спереди и по бокам и скамейка у окна.

Вскоре появился дон Родригес, который держал в руке распечатанное письмо от де Лосы. У этого худого человека средних лет глаза слишком близко посажены, чтобы ему доверять, подумал Бовалле. Они беспокойно бегали, не задерживаясь ни на одном предмете. У сына был рот отца, однако у дона Родригеса он был слабовольный, а нижняя губа обиженно надута.

Сеньор любезно принял Бовалле и сказал много приличествующих случаю слов по поводу прискорбной кончины своего шурина. Он бурно вздыхал, тряс головой, опускал глаза и распространялся о климате Вест-Индии.

Бовалле уже начинал приходить в нетерпение от этого бесконечного обмена пустыми фразами, как вдруг их беседу прервал звук шагов по гравию дорожки во дворе. В высоком окне появилась тень, и они услышали шуршание юбок.

Сэр Николас быстро обернулся, но оказалось, что дама, которая заглядывала в окно, не Доминика. Это была крупная женщина, вся состоявшая из плавных, округлых линий, богато одетая в платье из пурпурной ткани. Она была экстравагантно причесана. Когда дама проходила сквозь окно в комнату, ее огромная юбка задела рамы. Большой воротник возвышался за головой. Она, несомненно, была красива, а когда-то, вероятно, очень хороша, пока не располнела с годами. Слабая улыбка тронула ее губы, глаза миндалевидной формы под утомленными веками тоже улыбались. Это скорее походило на сочувственную усмешку, как будто сеньора, циничным взглядом созерцая мир, находила его глупым. Видно было, что она никогда не торопится, и, несмотря на громоздкую юбку, ее движения отличала какая-то ленивая грация.

— Шевалье, моя жена донья Беатриса, — сказал дон Родригес. Он обратился к ней взволнованным голосом, как будто испытывал перед ней трепет: — Любовь моя, позвольте представить вам знатного иностранца, приехавшего к нам в Мадрид, — шевалье де Гиза.

Она скользнула своим равнодушным взглядом по сэру Николасу, и улыбка ее стала приветливее. Донья Беатриса протянула вялую руку, и Бовалле склонился над ней. Казалось, он ей понравился. Голос у нее был такой же томный, как походка.

— Француз, — заметила она. — Я всегда любила французов. Итак, что вы здесь делаете, шевалье?

— Развлекаюсь, сеньора, больше ничего.

Казалось, что ей стоит усилий приподнять брови.

— Вы находите развлечения в Мадриде? — осведомилась донья Беатриса. Подойдя к креслу, она уселась и принялась медленно обмахиваться веером. — Я нахожу его невыносимо утомительным.

— Напротив, сеньора, тут множество развлечений, — возразил Бовалле.

— Вы молоды, — устало промолвила она. — К тому же француз. Такая энергия! Такая восторженность!

— В Мадриде много поводов для восторгов, мадам, — вежливо ответил сэр Николас.

— Ах, когда вы достигнете моих лет, сеньор, вы поймете, что ничто в мире не стоит восторгов.

— Мадам, я надеюсь сохранить свои иллюзии.

— Гораздо лучше их не иметь, — лениво протянула сеньора.

Дон Родригес, который беспокойно вертелся вокруг супруги, улыбнулся извиняющейся улыбкой. Он постоянно пытался таким образом загладить впечатление от ее странностей.

— Давайте говорить на вашем родном языке, шевалье. Правда, я прескверно говорю на нем, но это галантный язык. — Она прекрасно говорила по-французски.

— Любовь моя, шевалье рассчитывал увидеть вашего бедного брата. Мы как раз говорили о его печальной смерти.

Она ответила, даже не потрудившись взглянуть на него:

— Почему же печальной, сеньор? Следует надеяться, что он обрел покой. Итак, вы, шевалье, были знакомы с моим братом?

— Нет, мадам, но когда-то я знал его друга и поэтому надеялся представиться ему.

— Вы бы нашли, что он вовсе не занимателен, — сказала донья Беатриса. — Гораздо лучше познакомиться со мной.

Сэр Николас поклонился.

— Я в этом уверен, мадам, — ответил он и подумал, что не погрешил против истины.

— Вы должны прийти ко мне на бал в пятницу вечером, — заявила она. — Это будет ужасно утомительно и скучно. Вы скрасите мне этот вечер. Я полагаю, вам нужно познакомиться с моим сыном.

Она вздохнула и обратилась к дону Родригесу:

— Сеньор, дон Диего где-то здесь. Пожалуйста, пошлите за ним.

— Мадам, я уже имел это удовольствие. Я встретился с вашим сыном вчера на Ментидеро.

— А, в таком случае вы вряд ли захотите снова увидеть его, — сказала она с полным пониманием. — Сеньор, не нужно за ним посылать.