Доминик - [65]

Ладно, я не ненавидела его, но он очень часто бесил меня.

Доминик ухмыльнулся.

— Легко.

Он был невозможен.

— Ты оставишь меня в покое в школе и перестанешь постоянно задирать? — спросила я.

На этот раз он закатил глаза.

— Я не задираю тебя, а дразню, но я оставлю тебя в покое, в смысле перестану выводить тебя из себя.

Что?

— Что это значит? — спросила я.

— Я не буду говорить всякое дерьмо, чтобы разозлить тебя. Вместо этого я просто тебя поцелую.

Я ахнула.

— Мы не можем поцеловаться в школе!

Я почувствовала, как покраснела, сама не зная из-за чего.

— Почему нет?

— Потому что все знают, что мы ненавидим друг друга, — цыкнув, ответила я.

Доминик фыркнул.

— Нет, все знают, что ты мне нравишься.

Еще раз, что?

— Что? Как? Как все могут знать об этом, когда я сама ничего не знала?

— Потому что ты так злилась на меня, что становилась слепой к тому, что было прямо перед тобой. Ты игнорировала меня, но все остальные нет. Дэмиен рассказывает мне о том, как все наблюдают за мной, когда я смотрю на тебя или пытаюсь разозлить, просто чтобы привлечь твоё внимание.

Я не ответила ему.

Мне вспомнилось, как когда-то в детстве мама сказала мне, что если мальчик ведет себя действительно подло по отношению к девочке, то это может означать, что она нравится ему, но он не знает, как признаться ей в этом, и поэтому задирает её, просто стараясь привлечь её внимание таким образом. Кстати говоря, она сказала мне это, когда Джейсон впервые начал обижать меня после того, как я отказалась поцеловать его на перемене, когда мы были детьми. Тогда мне это показалось глупостью, но, оказывается, все так и есть. Не всегда конечно, но касательно Доминика это, очевидно, именно та ситуация.

— Если Райдер и Бранна поженятся, то ты станешь моим родственником, а я твоей родственницей, и ты не можешь целовать меня как родственницу!

Доминик фыркнул и коснулся моих губ своими.

— Подожди — и увидишь, детка.

Я вздохнула; он склонился ко мне, прижавшись своим лбом к моему.

— Ответь. Сейчас.

Я застонала.

— Ладно.

— Ладно, в смысле ты станешь моей девушкой… снова?

Почему нет? Что плохого может произойти?

Кроме того, что он может разбить то, что осталось от моего сердца на миллион осколков.

Пожав плечами, я ответила:

— Конечно.

Доминик поцеловал меня и сделала это жестко. Он приподнялся на локте и навис надо мной, не разъединяя наших губ, и, когда он накрыл меня своим телом, я счастливо вздохнула. Сейчас я целовала его в ответ и, обвив руками его шею, пропустила пальцы через его волосы, запутывая их в его шевелюре.

Я не знала, что это было возможно, но Доминик начал целовать меня даже глубже, делая всё намного более интенсивным. Он начал воздействовать на меня, моё тело, поэтому я разорвала поцелуй и, тяжело дыша, немного отстранилась от него.

— Притормози, — выдохнула я.

Он зарычал и попытался снова поцеловать меня, но я положила руку ему на грудь, удерживая его на расстоянии.

— Серьезно, притормози, я не собираюсь спать с тобой, только потому что мы теперь вместе. Знаю, сообщение, которое я послала тебе после того, что мы делали в больнице, могло заставить тебя думать, что я хочу заняться с тобой сексом, но это не так. Я не готова к этому.

Доминик моргнул пару раз, затем вздохнул и слегка отстранился от меня.

— Прости, я не собираюсь давить на тебя, обещаю, но, когда ты так целуешь меня, мне становится очень трудно не поддаться тому, чего хочет мое тело.

Я непроизвольно опустила взгляд на нижнюю часть его тела, явно наблюдая, какой эффект наш поцелуй произвел на него. Я покраснела и отвернулась, заставив Доминика рассмеяться. Он снова лег рядом со мной и притянул меня к себе, целуя в щеку.

— Не смущайся.

— Я не смущаюсь, — пробормотала я ему в ответ, по-прежнему не глядя на него.

Доминик снова рассмеялся и одним быстрым движением полностью подмял меня под себя. Он втиснулся между моих ног и прижался ко мне, заставив мой сердечный ритм резко подскочить. Я, может, и не была ещё готова к сексу, но это не значило, что Доминик не мог заставить моё тело реагировать на него. Потому что он мог, ублюдок.

Он подался бедрами вперед, заставив меня ахнуть и немного выгнуться, потому что ощущение трения было действительно приятным.

— Вот, что ты делаешь и делала со мной с тех пор, как я впервые положил на тебе глаз.

Его заявление заставило меня расширить глаза.

Ничего себе, он всегда хотел меня?

Это безумие!

Доминик собирался наклониться и снова поцеловать меня, как вдруг крик слева от нас и, прилетевший с той же стороны ему в голову предмет, заставили его быстро скатиться с меня.

— Ауч, твою мать! Что, черт побери, такое с вами обеими и бросанием вещей в мою голову!

Посмотрев налево, я увидела Бранну, вихрем влетающую в мою комнату. Возле края кровати она подобрала свою туфлю и надела её обратно на ногу.

Я усмехнулась; она швырнула туфлей в Доминика и попала ему прямо в голову. А у неё меткий бросок.

— Слезь с моей младшей сестры, ты, извращенный маленький засранец. Я сказала тебе только поговорить с ней о своих чувствах…

— Я так и сделал, и она приняла меня обратно. Мы официально снова вместе, поэтому хватить швыряться в меня вещами. Я так часто не получаю даже на гребаном ринге!