Дома - [5]

Обед подавали на террасе, поэтому переодеваться они не стали… Поздним вечером над пустыней поднялась яркая, словно раскаленная, полная луна.

— Просто не верится, — сказала Эйлин. — Мне кажется, что ты все это подстроил.

— Конечно! Луна должна была взойти только через два часа, но я ее поторопил. Ради тебя.

— Очень мило с твоей стороны. Ян, посмотри, что это?!

От берега удалялись какие-то смутные тени, изменяя очертания и разрастаясь прямо на глазах.

— Яхты. На ночную прогулку пошли, паруса поднимают.

— А мы могли бы? Ты умеешь?

— Конечно! — уверенно ответил Ян, пытаясь вспомнить то немногое, чему успел научиться в прошлый свой приезд. — Пойдем. Я тебе покажу.

Конечно же, получилась кутерьма; они со смехом спотыкались о какие-то перепутанные веревки… В конце концов пришлось кричать, звать с берега на помощь. Какой-то лодочник-араб подошел к ним на ялике и быстро привел снасти в порядок. Поднялся легкий бриз, парус был поднят — и вскоре они плавно скользили по спокойному морю. В лунном свете вокруг все было видно, а звезды усыпали небо от горизонта до горизонта. Одной рукой Ян держал румпель, другой обнял Эйлин. Она прильнула к нему и поцеловала, он ощущал тепло ее кожи.

— Слишком хорошо, — прошептала она.

— Слишком хорошо не бывает.

Они не меняли галса, и ветер уносил их все дальше и дальше от берега, пока вокруг не осталось уже ни одной другой яхты, а земля исчезла за темной водой.

— Мы не слишком далеко? — спросила Эйлин.

— Нет. Я как раз подумал, как славно побыть совсем одним. Сориентироваться я могу и по луне. И мы в любой момент можем сбросить парус и добраться до берега на моторе, если надо будет.

— Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Но я тебе верю, милый.

Через полчаса в воздухе похолодало, и Ян решил вернуться. Меняя галс, он ухитрился поставить яхту носом к ветру, но в конце концов парус наполнился, и они снова увидели на горизонте огни отеля. Было очень тихо, только вода журчала под форштевнем да тихо поскрипывал парус, поэтому рокот моторов они услышали издалека. Шум быстро усиливался.

— Кто-то здорово торопится, — сказал Ян, вглядываясь в темноту навстречу нарастающему вою перегруженных двигателей.

— Что там такое?

— Понятия не имею. Но скоро узнаем. Похоже, что сюда идут два мотора. Странное время для гонок.

Все произошло почти мгновенно. Грохот стал еще громче, и появился первый катер — темный силуэт над белой пеной бурунов. Он устрашающе рос — и направлялся прямо на них. Эйлин закричала, когда он навис почти над головой, — но он проскочил мимо, совсем рядом. Кильватерный бурун захватил яхту и хлестанул через комингс, заставив их задрожать от страха.

— Господь свидетель, совсем впритир прошел, — выдохнул Ян, одной рукой хватаясь за комингс, а другой прижимая к себе Эйлин.

Они повернулись вслед катеру и потому заметили второй, когда было уже слишком поздно. Ян едва успел увидеть, как на них налетает высокий форштевень, как ломает им бушприт, давит их… Яхта уже опрокидывалась — у него хватило времени, только чтобы покрепче схватить Эйлин.

Вода сомкнулась над головой, что-то ударило по ноге, так что нога отнялась… Море старалось оторвать Эйлин, но он держал ее крепко, обеими руками, пока они не выбрались на поверхность. Она всхлипывала и кашляла, а он поддерживал ее на плаву, как мог.

Вокруг плавали обломки. Яхта исчезла. Исчезли и оба катера, только замирал вдали шум их моторов.

Темной ночью, среди черного моря, они были совсем одни.

Глава 3

Поначалу Ян не вполне осознал всю опасность положения. Эйлин плакала и кашляла, и ему нелегко было удерживать над водой не только свою голову, но и ее. Расталкивая обломки яхты, выдираясь из спутанной массы каких-то веревок, не видных в темноте, он неожиданно наткнулся рукой на подушку. Подушка высоко выступала из воды и была задумана явно как спасательное средство. Он подтянул подушку к Эйлин и подсунул ей под руки. Только убедившись, что Эйлин держится крепко и голова ее над водой, он отпустил ее и начал искать что-нибудь подобное и для себя.

— Вернись! — закричала она в панике.

— Не волнуйся, все в порядке. Надо и мне найти какую-нибудь подпорку.

Еще одну подушку он нашел без особого труда и, работая ногами, поплыл к Эйлин, ориентируясь на ее взволнованный голос.

— Ну вот и я. Все хорошо.

— Что хорошо? Мы здесь умрем, утонем, я знаю.

Отвечать было нелегко: мучило ужасное чувство, что она права. Наконец он нашел что сказать:

— Нас найдут. Катера вернутся или вызовут по радио спасателей. Вот увидишь. А пока давай двигаться к берегу, тут не так уж далеко.

— А в какую сторону плыть?

Очень хороший вопрос, но Ян совсем не был уверен, что знает ответ. Луна стояла прямо над ними, вдобавок ее закрыли облака. А огни отеля — заметные с яхты — отсюда, из воды, видны не были.

— Туда, — сказал он, стараясь не выдать своих сомнений, и толкнул ее вперед.

Катера не возвращались, до берега было несколько миль — даже если они плыли правильно, в чем он сильно сомневался, — к тому же он начал замерзать. И уставать. Эйлин была почти без сознания — Ян подозревал, что она ушибла голову, падая за борт, — и скоро ему пришлось оставить любые попытки плыть куда бы то ни было: все силы уходили на то, чтобы удержать ее на подушке.