Дом Зверя - [3]

- Но ведь можно найти какой-то выход.

- Да. Помнишь тот мост, Золотые Ворота? Подходящее местечко, высоко и ехать недалеко.

- Не смей даже шутить так, - сказала Нора.

- Я действительно… вот черт, - пробормотала она, и снова заплакала. - Я действительно иногда… хочу… покончить с жизнью.

- Эй, эй, - Нора перегнулась через столик и взяла ее за руку. - Ведь это не конец света. Я собираюсь кое-что предложить тебе - задумайся всерьез, почему бы не дать ему еще один шанс? Мы далеко от Милл-Вэлли? Не очень, верно?

Тайлер пожала плечами и шмыгнула носом:

- Не знаю, примерно в получасе езды.

- Так давай завтра поедем туда и отыщем его.

- Я не могу.

- Почему нет?

- Прошло целых пять лет! Он, скорее всего, уже женат… А может - уже и не живет там.

- Если эта работа была ему настолько важна, что он отпустил тебя ради нее, значит он до сих пор там.

- Я не могу, Нора.

- Отчего не попробовать? Что ты теряешь?

- Нет.

От одной мысли об этом ей делалось не по себе.

- Если тебе необходима моральная поддержка, то я буду с тобой.

- Завтра нам отсюда уезжать, - сказала Тайлер.

- Зачем? У нас впереди еще целых две недели летних каникул до начала этих чертовых крысиных бегов. Неужели дома тебя ждет что-то такое уж важное? Или боишься, что цветочки повянут? Давай завтра, прямо с утречка, съездим в Марин и отыщем этого твоего Дэна. Что мы потеряем, если не найдем его? Час или около того? В любом случае, в Лос-Анджелес успеем вернуться до темноты.

- Я не знаю. Мне нужно подумать.

- Что тут думать? Поехали - и все.

- Я не знаю, - Тайлер допила свой ликер и потерла лицо. - Я чувствую себя так… я совсем запуталась. Пойду, пожалуй, к себе в номер. Ты еще останешься здесь?

Нора кивнула:

- Ночь только начинается. Я оставлю свою дверь незапертой. Разбуди меня с первыми лучами солнца, ладно?

- С первыми лучами? Как скажешь.

Тайлер вошла в свой номер на шестом этаже и плюхнулась на кровать. Потолок, казалось, медленно вращается, как бар, который она только что покинула.

Кажется, она перепила.

Сколько? Давайте посмотрим. Три порции водки с тоником до банкета. Бог знает сколько вина за ужином. Наверное, бокала три или четыре. И в довершение всего - два бокала ирландского ликера «Бейлис» в баре с Норой. Неудивительно, что потолок теперь не хочет быть на месте.

Неудивительно, что она проболталась.

Будь она трезвой - держала бы историю про Дэна при себе. Но ничто не развязывает язык лучше, чем несколько добрых порций спиртного.

Пускай Нора порезвится еще, глядишь - и забудет об этом разговоре, и никуда они не поедут.

Надейся-надейся.

Я всегда могу сказать ей «нет». Надо разуться.

Ее ноги свешивались с края кровати. Туфли отчаянно жали. Сделав над собой усилие, она согнула одну ногу в колене и сняла туфлю. Уселась, чтобы снять вторую, и замерла, дожидаясь, когда пройдет приступ головокружения.

Ладно хоть не тошнит. Ну да, чуток наклюкалась.

Забавное слово, - подумала она и откинулась на кровать, вновь вытянув ноги, и подложив согнутую в локте руку под голову.

Что же делать?

Нужно пошевелить костями, принять аспирин и запить его несколькими стаканами воды, иначе утром будет сущий ад.

Утром. Боже, утром. Что же делать?

Просто сказать Норе «нет». Нет, нет, Нора, не хочу я туда ехать.

Почему нет?

Потому что, черт возьми, слишком больно будет увидеть его снова. Даже попытаться увидеть. У него наверняка есть жена, а ведь ею могла быть я. Ты не знаешь, женат он или нет. Может быть, он холост и одинок. Может быть, он по-прежнему хочет тебя.

Ну конечно.

Почему я рассказала о нем Норе? Потому что слишком много выпила. И если я сейчас вот так засну, потом буду очень сожалеть.

Приподнявшись на спине, она стянула юбку, а затем, подняв ногу, принялась отстегивать от подвязки чулок.

Дэн ненавидел колготки. И ради него она перестала их носить. И никогда больше не будет.

А еще она никогда больше не будет курить травку.

И она до сих пор коротко стриглась, как он любил. «Так ты похожа на Питера Пена», - сказал он однажды. «Питер Пен - мальчик», - напомнила она ему, и добавила, что, раз ему это так нравится, не иначе в нем таится скрытый гомосексуалист. «Да? - сказал он. - Иди-ка сюда, посмотрим, какой из меня гомик».

Большой полицейский-мачо.

Боже, как ей его не хватало.

Она сняла пояс для чулок. Потом стянула трусики, отшвырнула ногой в сторону и сладко потянулась, наслаждаясь приятными ощущением прохладной простыни на коже ног и ягодиц. Она поняла, что легко может задремать прямо так, поэтому глубоко вздохнула и села. Безуспешно провозившись с молнией на спине, стянула платье через голову и сняла лифчик. Потом поднялась с кровати и начала собирать с пола одежду.

Она сохранила прическу, сохранила манеру одеваться, но кое-что с момента их разлуки все-таки изменилось. Тогда она была пухленькой. На первом же курсе аспирантуры она сбросила пятнадцать фунтов. Как будто вместе с Дэном потеряла и аппетит. Аппетит потом вернулся, а вот о лишнем весе она и думать забыла.

Она достала из чемодана ночную рубашку, но надевать не стала. Подошла к зеркалу. Взгляд был какой-то дикий. Это от выпивки. Она провела указательным пальцем по скуле. Тогда, когда она была с Дэном, у нее не было скул. И талии. И таких бедер.