Дом, в котором… Том 1. Курильщик - [21]

Эгей, эгей… почерневший кулон! Ворона унесет его своим воронятам… славную игрушку, своим воронятам…

Лорд отдернул занавеску и стек с подоконника. С большим шумом, чем обычно, но я, глядя на него, и так чуть не заплакал от зависти.

– Не таращься зря, – посоветовал мне Табаки. – Все равно у тебя так не получится.

– Знаю. Мне просто интересно.

Шакал закашлялся и посмотрел на меня со значением. Как будто о чем-то предупреждая.

– Пусть тебе лучше не будет интересно.

Я не успел спросить почему, а Лорд уже влез на общую кровать. Я залюбовался его отточенными движениями. Табаки ползал, Лорд швырял себя вперед. Сначала забрасывал ноги, потом прыгал за ними на руках. На самом деле не очень приятное зрелище, а если замедлить, так и вовсе жутковатое. Но не для колясника. Кроме того, Лорд делал все так быстро, что и отследить не всегда удавалось. Я восхищался и смертельно завидовал, понимая, что мне такое не светит. Я не был акробатом. Табаки передвигался так же стремительно, но он был в два раза легче и ноги его слушались, так что от вида ползавшего Табаки я не впадал в депрессию.

Очутившись на кровати, Лорд уставился на Шакала с кровожадным ожиданием. Ясно было, что еще одно «эгей», и Табаки придется худо. Он и сам это понял и сказал примирительно:

– Ну что ты, Лорд, так нервничаешь? Песня уже закончилась.

– Слава богу! – фыркнул Лорд. – А то мог бы закончиться ты!

Табаки изобразил испуг:

– Какие страшные слова, по такому ничтожному поводу! Опомнись, дорогуша! – Чалма съехала, прикрыв ему глаз. Он поправил ее и начал раскуривать погасшую трубку.

На полу зашумела кофеварка. Я отодвинул рюкзак и плетеную сумку висевшие на спинке кровати.

По ту сторону прутьев на полу сидел Слепой. Черные волосы на белом лице, как занавеска. Серебряные глаза мертво сквозь них просвечивали. Он курил и выглядел совершенно расслабленным. Шарившая по кровати рука, уже заканчивавшая уборку шахмат, будто и не имела к нему отношения. Пока я смотрел на него, она как раз вернулась, и Слепой, зажав сигарету в зубах, быстро погладил ее. Все так и было, мне не померещилось.

Хлопнула дверь.

Застучали каблуки.

Настроение сразу упало. С таким грохотом и стуком в спальню входил только Лэри. Я уронил обратно рюкзак и сумку-плетенку, потеряв из виду Слепого, и затаился. Не спрятался, конечно, скорее замер, и не потому что испугался. Просто в присутствии Лэри на меня нападал ступор. Слишком уж злобно он реагировал на любые признаки жизни с моей стороны.

Тощий, косоватый и какой-то всклокоченный, он встал возле кровати, уставившись на Шакала. Сказал: «Вот так вот», – и сел, будто сломался. Вид у него был до того потерянный, что Табаки поперхнулся дымом.

– Господи, Лэри! – пискнул он встревоженно. – Что стряслось?

Лэри посмотрел с иронией.

– Все то же самое. Мне хватает.

– А-а, – Табаки поправил чалму, мгновенно успокоившись. – А я было подумал, что-то новое.

Лэри хрюкнул. Это был очень выразительный звук. Демонстративный. Лорд, нервно реагировавший на любого рода звуки, попросил его вести себя потише.

– Потише? – Лэри как будто не поверил своим ушам. – Еще тише? Тише, чем мы, ведут себя только покойники! Мы здесь самые тихони, самые смирные ребята! На нас на всех скоро трава вырастет, такие мы тихие…

– Не заводись, – поморщился Лорд. – Я имел в виду конкретно тебя. Конкретно в данный момент.

– А-а, ну да! – вскинулся Лэри. – Мы живем данным моментом, а то как же! Только данный момент, ни туда ни сюда. Ни о чем, кроме данного момента, и говорить не стоит. Нам даже часов носить нельзя, вдруг подумаем на пару минут вперед!

– Он хочет драки, – перевел Табаки Лорду. – Хочет кровавого избиения. Упасть между кроватями бездыханным и ни о чем больше не беспокоиться.

Лорд оторвался от шлифовки ногтей пилкой:

– Это мы ему запросто организуем.

Лэри уставился на пилку в руках Лорда и чем-то она ему очень не понравилась, потому что он передумал насчет драки.

– Я не завожусь, – сказал он. – Походите с мое в коридорах, вам тоже худо станет. Знаете, какая в Доме обстановка?

– Хватит, Лэри, – сказал Сфинкс. – Ты уже плешь всем проел своей обстановкой. Уймись.

Лэри так трясло, что его дрожь передавалась мне через матрас. Я не понимал, почему ему не дают высказаться. Мне казалось, его бы это немного успокоило. Неприятно сидеть рядом с человеком, которого трясет от каких-то непонятных переживаний. Особенно, если это Бандерлог.

Возле кровати возник Македонский – услужливая тень в сером свитере. Раздал всем кофе с подноса и исчез. То ли присел за спинкой, то ли слился со стеной. Чашка обожгла ладони, и я ненадолго отвлекся от Лэри, поэтому для меня стало полной неожиданностью, когда он переключился на меня.

– Вот, – дрожащий палец с отрощенным ногтем уперся мне в лоб. – Из-за этой вот сущности мы и сидим в дерьме!

Кофе в постель подаем вместо того, чтобы в цемент его закатать!

Табаки захлебнулся от восторга.

– Лэри, что ты мелешь, Лэри? – взвизгнул он. – Что ты несешь, дорогуша? Как бы ты проделал эту операцию? Где брать цемент? В чем его разводить? Как макать туда Курильщика и что с ним делать потом? Топить цементную статую в унитазе?