Дом ужасов - [10]
А она была беременна.
Боялась, что вот-вот заплачет. Прикусывала язык, чтобы сдерживать слезы.
Праздничный вечер намечали закончить в час ночи. Потом с половины второго до трех часов утра выпускников ждал роскошный шведский стол, накрытый в одном из лучших ресторанов города.
Эми разрешили пойти на бал, но не в ресторан. Отец ее отпускал, но, как обычно, возразила мать. Отец говорил, что она может гулять до трех ночи, потому что случай особый, но мать хотела, чтобы она вернулась домой в десять вечера, за три часа до окончания бала. Эми всегда приходилось возвращаться домой в десять вечера по выходным, в девять — в дни школьных мероприятий. На этот раз отец твердо встал на ее сторону, и мать с неохотой пошла на компромисс: Эми может гулять до часу ночи. Мать не любила идти на уступки, и Эми знала, что потом она найдет много способов отыграться.
«Если бы все было, как хотела мать, — думала Эми, — если бы папа иной раз не вступался за меня, мне бы не разрешали ходить на свидания. Мне бы никуда не разрешали ходить, за исключением церкви».
— Ты просто динамит, — нашептывал ей Джерри Гэллоуэй, обнимая ее в следующем танце. — Ты так меня возбуждаешь, беби.
«Дорогая, дорогая мама, — с горечью думала Эми, — ты только посмотри, сколько пользы принесли твои правила и наставления. Все твои молитвы, все годы, когда ты таскала меня к мессе три, четыре, а то и пять дней в неделю, все эти вечерние чтения Библии перед сном. Видишь, мама? Видишь, какой из этого вышел толк? Я беременна. Меня накачали. И что подумает об этом Иисус? И что подумаешь ты, когда узнаешь? Что ты подумаешь о незаконнорожденном внуке?»
— Ты опять дрожишь, — заметил Джерри.
— Вдруг стало холодно.
В самом начале одиннадцатого, когда оркестр играл «Ярмарку в Скарборо», Джерри, кружа Эми по танцполу, предложил ей покинуть зал и провести остаток вечера вдвоем, только он и она, доказывая (так это он назвал) свою любовь друг к другу. А ведь считалось, что бал по случаю окончания школы — это особый вечер для девушки, теплые воспоминания о котором должны остаться с ней на всю жизнь, а не просто еще одна возможность потрахаться на заднем сиденье автомобиля бойфренда. Кроме того, они пришли на танцы лишь два с половиной часа тому назад. Эгоистичность Джерри начинала зашкаливать. Но, с другой стороны, напомнила она себе, он — всего лишь озабоченный подросток, не настоящий мужчина и, уж конечно, не романтик. Опять же со всеми своими тревогами она не могла стать полноценной участницей царящего вокруг веселья. Вот Эми и согласилась уйти с ним, хотя собиралась продолжить вечер совсем не так, как рассчитывал Джерри.
Покидая спортивный зал, на превращение которого в бальный организационный комитет потратил столько усилий, Эми оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на гирлянды из фольги и гофрированной бумаги, на цветы из бумажных салфеток. Огни притушили. Под потолком медленно вращался зеркальный шар, разбрасывая тысячи отраженных лучиков. Зал выглядел экзотическим, таинственным. Но у Эми зрелище это вызывало только грусть.
Джерри принадлежал «Шевроле», сошедший с конвейера двадцатью годами раньше. Он сам восстановил автомобиль и поддерживал его в идеальном рабочем состоянии. Они выехали из города по узкой, извилистой Блэк-Холлоу-роуд. Наконец он свернул на проселочную дорогу, ведущую к реке, и остановил «Шевроле» среди высоких кустов и редких деревьев. Выключил фары и подфарники, потом двигатель, на пару дюймов опустил стекло, чтобы в кабину поступал теплый ночной воздух.
Обычно они приезжали сюда. Здесь Эми и забеременела.
Джерри повернулся к ней. В лунном свете, который падал в кабину через ветровое стекло, зубы его, казалось, фосфоресцировали. Он взял правую руку Эми и положил себе на промежность.
— Пощупай, беби. Видишь, что ты со мной делаешь?
— Джерри…
— Ни одна девушка не заводила меня, как ты.
Вторая его рука уже нырнула в вырез платья,
щупая груди.
— Джерри, подожди минутку.
Он наклонился к ней, поцеловал в шею. От него пахло «Олд спайс».
Эми убрала руку с его промежности. Отодвинулась.
Намека он не понял. Убрал руку из выреза только для того, чтобы взяться за застежку «молнии» на спине.
— Джерри, черт побери! — Эми оттолкнула его.
Он тупо вытаращился на нее.
— А? Что не так?
— Ты пыхтишь, как паровоз.
— Ты меня возбудила.
— Тебя возбудило бы и дупло.
— Это ты о чем?
— Нам нужно поговорить.
— Поговорить?
— Люди это делают, знаешь ли. Говорят перед тем, как трахаются.
Он какое-то время смотрел на нее, потом вздохнул.
— Ладно. И о чем ты хочешь поговорить?
— Дело не в том, чего я хочу. Нам нужно об этом поговорить.
— Что-то я тебя не понимаю, беби. Это загадка или что?
Она глубоко вдохнула, а потом выдала плохую новость:
— Я беременна.
На несколько секунд ночь застыла, и Эми слышала тихое журчание реки, от которой их отделяли двадцать футов. Квакнула лягушка.
— Это шутка? — наконец спросил Джерри.
— Нет.
— Ты действительно беременна?
— Да.
— Ох, дерьмо.
— Да, да, — голос ее сочился сарказмом, — всеобъемлющая оценка сложившейся ситуации.
— Не пришли месячные или что?
— Не пришли в прошлом месяце и не пришли в этом.
Приятно возвращаться в дорогие с детства места после долгих лет, проведенных вдали от дома. У Дженнифер Пэйдж радостно билось сердце, когда она вместе с Лизой, своей четырнадцатилетней сестрой, въезжала в родной Сноуфилд, маленький городок в горах, тихий, безмятежный, спокойный. Он и правда встретил их тишиной, но это была мертвая тишина – жители городка исчезли. А те немногие, кого они обнаружили, были безжалостно убиты. Кто уничтожил Сноуфилд? Какая страшная сила? Можно ли ей противостоять? И если да, то какими жертвами достанется победа над ней?
Фрэнк Поллард просыпается в переулке с чувством страшной опасности, которая ему угрожает. Фрэнк не помнит ничего, кроме своего имени. Укрывшись в мотеле, он проваливается в сон, а проснувшись, обнаруживает, что его руки в крови. Чья это кровь? Откуда она взялась? Далее события развиваются с ужасающей быстротой. Каждый раз, просыпаясь, он находит рядом с собой незнакомые предметы – и они пугают его сильнее, чем даже руки, обагренные кровью. Детективы Бобби и Джулия Дакота, взявшиеся расследовать это дело, очень скоро убеждаются, что оно куда опаснее, чем им казалось вначале.
Кто-то таинственный и безжалостный устилал каждый его шаг трупами, старательно заботясь, чтобы все улики указывали именно на него. Билли Уайлс более не мог считать это просто «игрой» маньяка. Происходящее явно имело определенную цель. Но какую? Кто мог ненавидеть Билли такой лютой ненавистью? Час за часом перед ним разворачивалось дьявольское представление. Автору этого кровавого шоу маской служило лицо, срезанное с очередной жертвы, а ключом к разгадке стало случайно услышанное Билли слово. Он не мог обратиться в полицию.
Из секретного исследовательского центра, занимающегося запрещенными генетическими экспериментами, убегают наделенные человеческим интеллектом собака и злобный монстр-убийца. В сплошной кошмар превращается в одночасье жизнь Тревиса Корнелла и Норы Девон, приютивших несчастного пса и пытающихся спасти его от преследования.
Человек просто обязан доверять своей интуиции. Особенно если он руководит научной арктической экспедицией и его мучает предчувствие неминуемой беды. И она не заставила себя ждать. В результате мощных подземных толчков двухсотметровый ледовый панцирь лопнул, как яичная скорлупа, и исследовательская группа Эджуэй оказалась в ледяной тюрьме. Положение несчастных ученых усугубляется тем, что один из них — психопат-убийца, вышедший на свою кровавую охоту.
Размеренная жизнь маленького курортного городка Мунлайт-Ков неожиданно превращается в кошмар. За короткое время десятки его обитателей становятся жертвами загадочных зверских убийств. Раскручивая это дело, тайный агент ФБР выясняет, что убийцы – монстры, созданные злым гением ученого-компьютерщика, одержимого маниакальной идеей стать властелином человечества.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.