Дом Утраченных Грез - [47]

Однако, миновав сего свирепого стража, искатель приключений мог быть уверен, что тут его накормят так, как нигде на всем острове, – никаких сувлаки, жареных цыплят и прочих дежурных туристских блюд. Майк и Крис уписывали за обе щеки, осушили по бутылке красного, не считая пива, выпитого в ожидании заказа. Закончили бренди и сигаретами. Райга подсел к ним со своей бутылкой коньяка и поставил им еще четверть пинты бренди за счет заведения.

– Где твоя жена? – прорычал он Майку.

– Дома.

– С моей женой, – добавил запьяневший Крис.

– Ты женат? – Райга презрительно глянул на него.

– Да. А вы?

Райга посмотрел на него еще презрительней:

– Конечно. А то чего я тут, мою посуду?

– Я приехал за женой, – объявил Крис во весь голос, глядя на Майка. – Она сбежала от меня.

– Ты бегаешь за ней? – Райга горестно покачал головой. – Воспользуйся шансом. Уезжай.

– Каким шансом?

– Да, уезжай! Потому что, когда мужчина женат, он мертвый.

– Нет, – сказал Крис. – Брак – это уважаемый и жизнетворящий институт.

– Что? – рявкнул Райга.

– Он сказал, что ему нравится быть женатым, – объяснил Майк.

Райга покосился на Криса, потом обвел взглядом других обедающих, словно не веря, что в один вечер в его ресторан могло прийти столько дураков.

– Ну-ка, отдайте мой бренди. – Он сгреб стаканы, которые прежде поставил перед Майком и Крисом, и унес их.

Минуту спустя он вернулся и поставил стаканы обратно.

– Жена надрала мне уши и сказала, чтобы я отнес вам бренди. – Он долил стаканы доверху, крикнул: – Гья сас! Ваше здоровье! – и, как побитая собака, вернулся к своему одинокому столику в углу.

– Это все спектакль, – сказал Майк, прихлебывая бренди.

– Знаю, – проговорил Крис, глядя на терракотовые крыши. – Я тоже чувствую, когда играют. Как ты, Майк.

Майк промолчал. Они направились к выходу. Крис оступился на лестнице и едва не снес столик, за которым сидели немцы.

– Виноват, – сказал Крис, – просто от меня ушла жена.

Майк пришел ему, а может им, на помощь и осторожно повел Криса по кривой, тускло освещенной улице.

– Это все свежий воздух, Майк. С ног валит, когда оказываешься на улице.

Майк покачал головой:

– Ресторан был на открытом воздухе, Крис.

– Мой ключ! Я забыл там ключ!

Крис поспешил обратно к ресторану, оставив Майка ждать под тускло-желтым фонарем. Схожий с бокалом на тонкой ножке, куст белой магнолии за потрескавшейся от солнца стеной источал пьянящий аромат; огромные ночные бабочки одуряюще мельтешили вокруг лампы. Майк не выносил подобных вещей. У него было такое чувство, что Крис в любой момент может обрушить на него все, что в нем накопилось. Отчасти он надеялся, что так и случится, по крайней мере Ким при этом не будет. Он молился, чтобы они смогли как-то уладить отношения и договориться, только чтобы Ким не узнала правды.

Крис вернулся со своим огромным ключом. Остановил Майка и спросил:

– Куда теперь?

– В рок-бар «Черная орхидея».

– Ты стараешься удержать меня, чтобы я не пошел к Никки.

– Неплохая идея. Только на нынешнюю ночь. Утром иначе смотришь на вещи.

Майк привел его в бар, где горел фиолетовый свет и гремела музыка. Они пили импортное пиво, и Крис влюбился в девушку за стойкой; он сказал ей, что от него сбежала жена, но она могла бы прекрасно ее заменить. Потом заговорил с двумя скандинавками, теми, что в начале вечера прошли мимо их столика.

– Моя жена сбежала с другим, – услышал Майк.

Крис как будто хотел, чтобы все знали об этом. В час ночи Майк вытащил его из клубка пьяных немецких футбольных фанатов, которые, похоже, рады были принять Криса в свои ряды. Когда они выползли из бара, Крис услышал музыку, доносившуюся из дискотеки на берегу.

– Еще бутылочку, – сказал Крис.

Майк застонал:

– Только одну, и все.

Дискотека на открытом воздухе была почти пуста. Стольких разноцветных лампочек хватило бы осветить всю деревню, за столиками – ни души. Призрачная дискотека. С механическим упорством пульсировала музыка. Возле бара курили двое или трое официантов. Принесли пару пива. Майк не притронулся к своей бутылке, а Крис так резко приложился к своей, что белая пена залила ему лицо. Неожиданно ему вздумалось выйти на пустую танцевальную площадку. Там он пошире расставил подкашивающиеся ноги, чтобы не упасть, и принялся невесело раскачиваться из стороны в сторону, не попадая в такт музыке. Последние из немногих остававшихся посетителей ушли. К Майку подошел официант и сказал:

– Мы заканчиваем.

– Мы, думаю, тоже.

Музыка прекратилась, одна за другой погасли гирлянды разноцветных лампочек. Не похоже было, что Крис собирается уходить с пустой танцплощадки. Он стоял в темноте, уронив голову, словно шея у него была сломана. Официанты пожали плечами, заперли оборудование и ушли, оставив калитку открытой. Майк подошел к Крису. Тот стоял, тихонько покачиваясь.

– Отвали, Майк.

– Идем, Крис. Отведу тебя на квартиру.

– Отвали. Сам найду дорогу.

– Позволь, я отведу тебя.

– Пойду, когда захочу. А ты мотай домой.

Терпение у Майка кончилось. Он сказал Крису, что заглянет к нему утром, и вышел вслед за официантами.

Примерно через час Крис очнулся. Голова его лежала на столе, и кожа не сразу отлипла от пластмассовой поверхности. По телу пробежала дрожь. Его пустая бутылка стояла рядом с нетронутой бутылкой Майка. Он сделал глоток, но его чуть не вырвало. Он поднял голову: в ночном небе тускло мерцали редкие звезды.