Дом убийств - [28]
Между тем Шармен следила за его затравленным, мечущимся по комнате взглядом, который он останавливал на каждом предмете — кроме нее. Тайна, которую она почуяла в нем с первого мгновения их встречи, все больше разжигала ее любопытство.
Панический страх оказаться снова во власти кошмара полностью парализовал волю Серафена, он был загнан в угол. Его присутствие в парке усадьбы Понтардье в десятом часу вечера можно было объяснить только тем, что он пробрался сюда ради Шармен. А поскольку она сама искала встречи, исчезло последнее спасительное препятствие.
— Вы предпочитаете… — Шармен сделала шаг по направлению к Серафену, который застыл между камином и фортепиано, в двух шагах от двери. Она повторила: — Вы предпочитаете видеть, как я раздеваюсь? Раздеть меня самому? Или чтобы я разделась там? — Кивком головы Шармен указала на расположенную у нее за спиной приоткрытую дверь ванной комнаты.
— Там, — коротко сказал Серафен.
Она повиновалась, но у порога ванной повернулась к нему.
— А вы не воспользуетесь этим… чтобы сбежать?
— Да нет же! — пробормотал он. — С чего вы взяли?
Серафен покраснел при мысли, что она так легко угадала его намерение, поскольку подсознание подсказывало ему именно этот выход: выбраться из дома, едва она исчезнет за дверью ванной, схватить свой велосипед — и прочь отсюда, не оглядываясь, крутить педали до самого Пейрюи, а там броситься на постель, зарыться в простыни, забыться…
Он не услышал, как Шармен выскользнула из ванной и появилась перед ним. Она опустилась на кровать, на пунцовое стеганое одеяло, тон которого великолепно оттенял соблазнительные изгибы ее тела, и заговорила шепотом, так что со своего места он едва слышал ее из-за ветра, завывавшего в дымоходе.
— Видите, к чему вынуждает меня ваша медлительность? Да, я люблю ласкать себя… почти так же, как люблю, когда меня ласкают другие. Вот так! Вам нравится? Вы довольны? Хотите узнать тайны женской натуры? Глядите же… Глядите хорошенько! Не отводя глаз… Не отводя глаз…
Серафен сделал шаг вперед, потом второй, третий. Он возвышался над Шармен во весь свой огромный рост, в обтягивавшей тело выцветшей рубашке, массивный, как ствол дерева. Она наблюдала за ним сквозь полусомкнутые ресницы, охваченная бессознательным желанием, затем ее свободная рука в приливе нетерпения скользнула ниже пояса Серафена. У него подогнулись колени, еще мгновение — и он готов был рухнуть на эту плоть, кричавшую от нестерпимого голода.
И тогда, похожие на пронзительное мяуканье, два почти одновременных выстрела, перекрыли шум ветра в дымоходе, проникли сквозь стены и разорвали кокон дивной извращенности, в которой черпали наслаждение будущие любовники.
У Шармен вырвался почти звериный вопль:
— Патрис!
Она соскочила с постели и, прижав руки к обнаженной груди, задыхаясь, стояла рядом с Серафеном, который отступил на два шага.
— Патрис! — повторила она.
В ее помутившемся сознании выстрелы прозвучали, как два слога этого имени, и она выкрикнула то, что слышала. Уже давно она ожидала несчастья — слишком много Патрис смотрелся в находившиеся в пределах его досягаемости зеркала. В Шармен вызревала неколебимая уверенность, что однажды он не вынесет больше зрелища этой маски арлекина, словно намалеванной художником-кубистом, и разнесет ее выстрелом.
— Патрис… — прохрипела она.
Внезапно Серафен обнаружил ее рядом с собой совершенно одетой. Сжигавшее их искушение развеялось, как обманчивый дым.
— Это снаружи… — прошептал Серафен.
Он не успел договорить, как раздались еще два выстрела. Шармен выбежала в коридор, распахнула потайную дверь и вихрем слетела по лестнице на узкое крыльцо. Вдалеке между деревьями, скрещиваясь, вспыхивая в лунном свете, быстро двигались огоньки. Шармен бросилась туда. Она мчалась, будто затравленное животное. В это мгновение она начисто позабыла о Серафене — тревога и ужас целиком поглотили ее существо. Патрис… Сестра и брат, отрезанные от матери ее глухотой, они с самого детства любили друг друга, как тайные и нежные сообщники. Патрис… Его красивое лицо романтического подростка, который, опершись подбородком на руку, мог часами любоваться проплывавшими по небу облаками, маленькими, всегда новыми под заливавшим их светом деревеньками, которые, словно приглашали их посетить, серебристым рубцом Дюранс на темном лике долины… Как часто, указывая на этот пейзаж, Патрис говорил ей: «Вот все, что мне нужно для счастья. Остальной мир не вызывает во мне никакого любопытства. Я люблю только это и тебя — когда ты склоняешься над своим пианино…» Патрис, любивший покой и мир, Патрис, чья душа была убита войной.
Не разбирая дороги, она мчалась навстречу огонькам, которые стремительно приближались со стороны фермы. За решеткой паддока выли обезумевшие собаки.
Разум подсказывал Серафену, что он должен бежать, исчезнуть незамеченным, но имя Патриса, которое она, задыхаясь, продолжала твердить на бегу, влекло его следом за Шармен.
Между тем огоньки собрались вокруг бассейна. И они сразу же увидели Патриса, сжимавшего в руке револьвер.
— Боже мой! — выдохнула Шармен.
Серафен прижал ее к себе. Ее била крупная дрожь, точно подстреленную птицу. Будто заведенная шарманка, она повторяла:
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.