Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает - [53]

Ребята заулыбались.

— У вас там как? Чего, задержанный? Говорит чего-нибудь?

— Он признался, — ответил Саша.

— Все рассказал. На первом же допросе, как начал заливаться соловьем, — ухмыльнулся Боря. — Даже пришлось нам самим допрос прервать. Прямо совсем парень разошелся, боялись, начнется нервный припадок, так его разобрало.

— Мы, только, с допроса, — пояснил Саша и улыбнулся, — конец истории дослушивали.

— Надо же, — хмыкнул Прохоров. — А я думал, будет молчать, как партизан. Придется с ним возиться, а он сам, добровольное.

Следователь пожал плечами. С преступниками не угадаешь. Иногда молчат, как воды в рот набрали, хотя улик, выше крыши, и вина, практически очевидна, даже и без признания. А другие и впрямь говорят, что не остановишь. Душу изливают. Как будто даже радуются, что вот, наконец, можно снять с себя эту тяжесть, освободиться от нее. Даже, вроде как, радуются, что представилась такая возможность.

— Ну, и чего же рассказал наш душегуб?

— Мы Вам запись допроса принесли, — доставая из сумки наушники и плейер, улыбнулся Бобров. — Решили, может, захотите послушать.

— Послушаю, — стараясь говорить без проявления излишней заинтересованности, пробурчал Прохоров. — Тут заняться, все равно, особо не чем.

— Он, в общем-то, не совсем уж душегуб, — счел своим долгом высказать собственное мнение Синицын. — Я его не оправдываю. Но, просто, обстоятельства сложились так, да плюс слабохарактерность. И вот, готовый преступник, хотя вроде, наклонностей таких и не имел.

— Да, хорош уже! — возмутился Бобров. Прохоров понял, что это не первая дискуссия молодых следователей на эту тему. — Ты еще заплачь над ним. Чего он тебе дался-то? Обстоятельства, не обстоятельства, а он убийца. И будет отвечать.

— Будет сидеть!!! Я сказал! — скорчив рожу, передразнил напарника Синицын, фразой знаменитого киногероя. Бобров ответил презрительной гримасой.

— Так, чувствую, пора мне отсюда выписываться, пока вы сами там друг друга не поубивали, — хмыкнул Прохоров. — Вы мне вот, что скажите. Хозяйке дома, где душегуба-не душегуба взяли, Андреевой, сообщили, что преступник арестован, и она может быть спокойна, что он ее где-нибудь за углом подкарауливает? Ведь, наверняка же волнуется. Да и дети у нее… — немного смутившись, собственной «излишней» чуткости, закончил он.

— Да, она знает, — ухмыльнулся Бобров. — Мы бы, конечно, и так и так сообщили. Но нашелся среди нас истинный рыцарь, который всех опередил.

Бобров засмеялся, а Синицын пихнул его локтем, но и он явно сдерживал улыбку. Прохоров внимательно смотрел на них, со скептическим выражением лица.

— Я смотрю, у вас там прямо какой-то вирус, что ли завелся? Который, как-то на мозги влияет. Вся прокуратура уже заразилась? Или это заболевание только на вас двоих распространилось?

— Никак нет, — продолжая улыбаться, сказал Боря. — Это я так. Извините, Иван Степанович. Конец года. Усталость, стрессы, сами понимаете.

— Ну-ну. Уработались значит, работнички. Ничего, скоро возьмусь за вас, не обрадуетесь! — улыбнулся старший следователь. — А то расслабились там совсем.

После ухода подчиненных Прохоров улегся на больничную кровать и надел наушники, надеясь, что никакая зловредная медсестра не придет сейчас с какими-нибудь очередными, совершенно бесполезными, на его взгляд, процедурами. Ему было интересно узнать, наконец, недостающие, в сложившейся в его голове картине преступления, моменты.

Вечером позвонила Ольга Андреева из Питера.

— Здравствуйте, Ольга Сергеевна! — вполне искренне поприветствовал Прохоров. Он был рад, что она не коварная, хитрая особа, связанная с убийствами, а и в самом деле, просто случайная свидетельница. Вполне приятная, симпатичная женщина, мать четверых детей.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Ольга.

— Прекрасно! Просто замечательно. Практически, внеплановый отпуск. Врач говорит, что я вообще зря пролеживаю тут бока и занимаю койко место.

— Я рада, что с Вами все нормально. Я хотела Вас поблагодарить.

— Да, меня-то благодарить не за, что, — скромно сказал следователь. — Работа такая, преступников ловить. Да и по правде-то сказать, в данном случае, вообще герой не я, хоть и стыдно, конечно, признаться. Приятель Ваш, Северцев. Это же он преступника задержал и даже мне жизнь спас. Такие вот дела.

Она молчала. Вероятно, была удивлена. Северцев, стало быть, ей не позвонил. Странные у них и вправду отношения, подумал Прохоров. Необычный тип этот Северцев. По виду бандит. И ведет себя соответственно, а поди ж ты. Тронула его грубое, бесчувственное сердце художница. Сама, наверное, не знает, что она для него значит. А, может и он не знает. Люди загадочные существа.

— В любом случае, я Вам благодарна, — сказала она. Про Северцева спрашивать не стала, и Прохоров решил не лезть. Не его дело. Расследование закончено, а все остальное, это уже частная жизнь, которая его не касается. — Спасибо, Иван Степанович.

— Я, ключик у Вас, от дома, как бы это сказать, позаимствовал, — признался Прохоров. — Вернетесь в Москву, верну.

Она засмеялась. Очевидно, ее развеселило признание служителя закона в том, что он «позаимствовал» ключ. Прохоров и не думал, что она начнет раздувать скандал, но все же стало спокойнее. За такое его бы по головке не погладили.