Дом теней - [33]

—  А кошка — она из Египта, — неожиданно Сьюзан почувствовала прилив вдохновения. — Помнишь картинки, которые показывала нам миссис Робинсон? Они в прошлом году побывали в Египте и ездили на верблюдах смотреть на пирамиды. Да, и кошка ищет храм, в котором когда-то жили кошки. Она хочет посмотреть, где они в прошлом были такими прославленными, — Сьюзан вспоминала рассказы миссис Робинсон. — Там очень жарко на солнце. Поэтому у неё зонтик. Но она считает себя модницей: у неё ведь не обычный зонтик, а розовый. И большой бант. Она уверена, что все на неё смотрят!

— А... — Такер передвинул луч фонарика на гусеницу.

—  Это же Алиса! — Сьюзан обрадовалась, встретив давно знакомую подругу, о которой она кое-что знала. — Она в Стране Чудес. Тут она что-то выпила и стала очень маленькой. А теперь спрашивает у гусеницы, что ей выпить, чтобы снова стать большой.

—  А гусеница знает?

—   Да, — уж это-то Сьюзан помнила даже лучше египетских приключений миссис Робертсон. Она читала «Алису в Стране Чудес» этим летом, когда наступила на что-то острое на пляже и у неё был нарыв на ноге. Целую неделю пришлось провести в постели. — Она отломит кусочки гриба и съест их; и тогда вырастет до своего обычного размера! У неё там случится много и других приключений!

Такер разглядывал гусеницу и Алису. Потом решительно кивнул.

—  Новые Маппеты. Мой собственный телевизор. Сьюзан наклонилась вперёд.  Над теми,  что выбрал Такер, проходил ещё один ряд картинок. Крошечные человечки ехали верхом на кузнечиках, в руках у них копья из травинок. Они скакали друг к другу, словно собирались воевать. А над ними, в цветах и листьях, парили маленькие женщины в платьях из цветочных лепестков с длинными волосами, падающими на спину. —  И... — она показала, зачарованная этими женщинами и всадниками на кузнечиках. Тут тоже должна быть целая история!

Но Такер отбросил руку сестры.

—  Мой телевизор! — взорвался он. — Мой! Майк положил руку на плечо Сьюзан.

—  Ладно, оставь его. Судя по этому, — она увидела, что старший брат разглядывает стены комнаты, — у него на какое-то время появилось занятие. Пойдём, у нас есть чем заняться самим.

Сьюзан вспомнила, что Майк ходил в библиотеку. Поэтому охотно оставила Такера с его «новыми Маппетами» и пошла за Майком в его комнату. Он разложил на кровати листочки, и Сьюзан села рядом.

—   В той старой библии действительно есть имена и даты. Я не успел проверить всё, но послушай, — Майк подобрал ближайший листочек и начал читать:

«Каролус Кайделл, 1767. Джоанна Кайделл, 1769. Флориан Кайделл, 1774".

—  И ещё какая-то надпись, может быть, на голландском. Я не смог прочесть, но дата — 1780.

Сьюзан посчитала про себя.

—   Им было тринадцать, одиннадцать и шесть лет, точно, как нам.

— Да, и набег происходил в 1780 году. Думаю, что там, где я не смог прочесть, как раз про это. Дальше идут:

«Джетро Кимбл, 1838 — 1851. Эмили Кимбл, 1840 — 1851.

Оррин Кимбл, 1845 — 1865, погиб на службе своей стране».

— Двое умерли в тринадцать и одиннадцать, Джетро и Эмили, но не Оррин, — задумчиво проговорила Сьюзан.

—   Да, он был убит во время гражданской войны. Дальше:

«Ричард Кимбл, 1867 — 1880. Бесси Кимбл, 1869 - 1914. Тод Кимбл, 1873 - 1880".—  Не Бесси, но остальные двое — ровно через сто лет после нападения.

—  Ну, и последние, — продолжал Майк. «Джеймс, 1903 — 1916.

Эстер, 1907 —».

—  Второй даты не стоит.

—  Она недавно умерла, и никто её не вписал, вот что я думаю.

«Оррин, 1912 — 1942. Убит во второй мировой войне».

—  А Гровер?

—  Не было времени его искать. Но так там написано, — Майк разгладил листок.

—  Первые три — это те, с которыми неизвестно, что случилось. Их предположительно убили, после того как увели на север из-за выкупа. Потом Джетро и Эмили, они умерли вместе в 1851 году. Только дата. Там не говорится, почему и как. В 1880 ещё двое умерли, но не Бесси. И один, Джеймс, в 1916. Это ничего не объясняет.

—  Только одно — они все умирали здесь, — сказала Сьюзан.

—  Совпадение... — Майк сложил листочки. — Вот и всё. А из-за книги, которую написал Кимбл, снова пошли разговоры о проклятии.

Сьюзан подумала о куклах, спрятанных на дне ящика. Что-то в них было, в этих семьях. Всегда трое, и у некоторых лица вырезаны из фотографий. Зачем их делали?

—  Такер... — начала было Сьюзан и умолкла. Таки говорил многое, но кто может сказать, что у него «вображаемое», а что нет? Но к ней всё время возвращались его слова о том, что — они — ждут. Девочка посмотрела на сложенные листочки Майка, словно ожидала, что он выбросит их в урну. Но он положил их в свой блокнот. Сьюзан не хотела спрашивать, зачем он их сохраняет. Только схватила собственный исписанный листок и скомкала его в шар. Может, доктора Фергюсона заинтересуют эти бумажные куклы как часть истории семьи. При мысли о том, что она от них избавится, Сьюзан почув-ствовала себя лучше. Да, надо отдать их учёному. Он, наверное, ещё в доме. Она не слышала шума его машины, и у них с бабушкой Хендрикой было о чём поговорить.

—   Конечно, — Сьюзан встала. — Это ничего не значит! — она охотно подхватила слова Майка, очень уж хотелось в них верить. И вообще только в этом доме она может думать о подобных вещах. Дома — дома никто и не думал о старых вещах. А Майк... — тут она увидела на крышке его бюро стопку книг. Все очень пыльные, а корешки так выцвели, что ни слова не разобрать. Но он сложил их аккуратно, словно они ему нужны. А книги о космосе грудой лежали на полу.