Дом со звездной крышей - [23]

Он вскочил и стал ходить по комнате, как по клетке из угла в угол. Лена глядя на него, все настойчивее требовала объяснений.

– Друг попал в аварию, – буркнул Костя

– Друг? Ничего себе. Серьезная авария, да? А что за друг-то, я его знаю?!

Костя мотнул головой.

Лена подошла к дивану, взяла телефон и прочитала новость.

– Твой друг – женщина из Черногории?! Она кто вообще? Ты с ней отдыхал там, что ли? – девушка перешла на крик. – Изменял мне, да?!

Константин не ответил, он продолжал ходить по комнате из угла в угол, не обращая на Лену никакого внимания. Мысли в голове отказывались успокаиваться и выстраиваться в ровные логические цепочки, они прыгали из стороны в сторону и сводили его с ума.

– Так ей и надо, – тихо сказала Лена и заплакала.

Костя молчал.

Остаток дня прошел в оцепенении и тумане. Костя смутно помнил, что позвонил Рите, Кириной московской подруге, долго слушал, как Ритка рыдает в трубку, рассказывает об аварии, о больнице, о переломах, хмурился. Пообещал помочь деньгами. Почти сразу перевел крупную сумму на лечение, потом подумал и перевел еще. Легче не стало.

Лена тоже рыдала, кричала, обещала, что прямо сейчас соберет чемоданы и уедет. Костя не слушал. Но когда Лена все же собрала сумку и громко хлопнула входной дверью, мужчине стало страшно. Теперь он остался один. Или, что намного хуже, вдвоем со своим страхом. Страхом лишиться единственного на земле человека, умеющего понимать его без слов, принимать целиком, любить и жалеть, человека рядом с которым можно было не притворяться.

Костя тяжело прерывисто выдохнул, включил по громче телевизор, открыл шкаф, вытащил бутылку бурбона и стал быстро пить, не закусывая. Страх потерять Киру отступил, злость и боль притупились. Впрочем, ненадолго.

Ночью Косте снился огромный, заброшенный средневековый замок. Мужчина бродил по его залам, поднимался по бесконечным лестницам, пересекал длинные коридоры то и дело натыкался на зеркала, завешенные плотной черной тканью. «Покойник в доме», – сквозь сон думал Костя и вновь шел из комнаты в комнату, карабкался по лестницам, которые становились все уже все грязнее и темнее.

Костя поднялся выше. Под самой крышей он увидел последнюю дверь. За дверью оказалась маленькая комната. Крыша над ней сломана, через дыры и щели в потолке в комнату пробивался красноватый, тревожный свет. В лучах этого света, на узкой больничной койке кто-то лежал, накрытый с головой белой простыней.

Сквозь сон Костя почувствовал, как по спине течет холодный пот, как ужас волной подкатывает к горлу, сжимает его сильнее и сильнее. Костя знал ответ на вопрос, который еще не прозвучал. Он знал, кто лежит в этой жуткой комнате. Больше всего на свете ему хотелось развернуться и уйти, не видеть безжизненное тело, не знать наверняка. И все же, мужчина подошел ближе, замер. Из-под простыни сбоку выглядывала рука: тонкое безжизненное запястье, нелепо украшенное десятком простых медных браслетов.

Костя вздрогнул. Проснулся.

Глава 2. Сложное решение

Следующие три недели стали для мужчины серьезным испытанием. С утра до вечера он отгонял мысли о Кире, а мир настойчиво напоминал ему о случившейся трагедии. В новостях Костя снова и снова натыкался на сообщения об автомобильных авариях, коллеги наперебой рассказывали об отпусках в Черногории, спрашивали его впечатления о стране.

Лена вернулась и теперь ежеминутно требовала отчетов о Костиных делах и мыслях, расспрашивала о Кире, плакала и скандалила.

Два или три раза позвонила Рита – рассказывала о прошедшей операции, благодарила за деньги. С Костиного разрешения она перевезла больную подругу в дорогой реабилитационный центр в Херцог-Нови. Конечно, как таковая реабилитация Кире пока не требовалась, но в центре были хорошие условия, самое современное оборудование и именитые врачи. Рита долго описывала Константину плюсы лечебного заведения, и он согласился оплатить все расходы.

Полмесяца спустя Рита позвонила снова, но на этот раз она разговаривала необычно тихо и не уверено, подбирала слова и все не прощалась, словно не решалась задать какой-то важный вопрос.

В конце концов, Костя озверел от ее заискивающего тона и постоянных недомолвок и резко спросил: «Рит, что еще? Снова деньги? Сколько?»

Рита вдруг заплакала и сказала, что дело не в деньгах, просто у нее дети, и она вынуждена будет завтра-послезавтра улететь домой в Москву.

– Ты пойми, – рыдала она, – я просто не могу остаться.

– И? – не понял Костя.

– Костя, прилетай, а? Ей сейчас очень поддержка нужна. А ты, – Рита запнулась, подбирая слова, – ты очень близкий для нее человек.

Мужчина напряженно молчал, и Рите ничего не оставалось, как быстро попрощаться и повесить трубку.

А Костя так и остался сидеть за своим рабочим столом с телефоном в руке, снова и снова прокручивая в голове этот глупый разговор. Он знал Риту много лет и прекрасно понимал, что ее слова просто эмоции, идея, которая сегодня пришла ей в голову, а завтра благополучно забудется. К тому же Рита ничего не знает, об их с Кирой встрече в Черногории. И все же он не мог выбросить из головы этот разговор и Ритину просьбу приехать.