Дом с вишневыми ставнями - [11]

жизни в уютном баварском домике, изредка потревоженном лишь пением скрипок и горных ветров.

На нее орехами сыпались вопросы: «А на что ты будешь жить? Где работать? С кем общаться?» Но для Берты все эти вопросы казались орешками Золушки, а под каждой скорлупкой пряталась возможность. Цель. Мечта.

Она чувствовала сердцем, что поступает правильно, и что главное – это найти в себе смелость приоткрыть свой сундук с мечтами и трудиться, а дальше… Дальше все сложится, как красивейшая флорентийская мозаика. Она готова была к поискам работы и возможным трудностям.

Но сейчас она училась плыть по течению жизни.

Училась доверять.

Глава 14.

Джонатан ехал из аэропорта в дом, где жили его отец с мачехой. Отец написал ему письмо и попросил приехать, а Джонатан знал, что тот не стал бы беспокоить по пустякам. Поезд шел медленно, мерно стуча колесами по рельсам, и перед Джонатаном, как в замедленной съемке, мелькали воспоминания из его детства и юности.

Он родился в пригороде Стокгольма, усеянном небольшими домами, наполненными белой мебелью, легкостью, воздухом и дружбой. Родительский дом стоял на холме, откуда открывался вид на долину и Балтийское море, и по утрам маленького Джонни будил крик чаек, потревоженных ветром или солнечными бликами.

Отец Джонатана, крепкий и решительный высокий мужчина, имел благородную внешность: отличную осанку, правильные черты лица, смелый открытый взгляд. Немудрено, что он покорил маму, как и многих других девушек в городке.

Мама, напротив, имела очень мягкий и добрый нрав,

была хрупкой и женственной, но очень сильной духом.

Дом она вела радостно и легко, и во всем чувствовалась

ее любовь: от разбросанных повсюду самодельных нарисованных открыток до веселых ярких занавесок и вкусных завтраков.

У Джонатана сохранилось много счастливых воспоминаний. С двумя младшими братьями и толпой соседских ребятишек они устраивали гонки на велосипедах, играли в футбол, жгли костры и пекли картошку. Ловили в пруду головастиков и смотрели, как те превращались в лягушат. Придумывали целые приключения, рисовали карты сокровищ, забирались на деревья, гуляли в лесу. Не было и дня, чтобы летом ребята вернулись домой вовремя, или чистыми, или и то, и другое вместе.

Но мама редко бранила их за это – детство должно быть настоящим: с ветром в разгоряченной голове, пением лесных птиц, со вкусом дикой земляники и запахом костра.

Часто дети заставали родителей за поздним ужином. Папа включал классическую музыку, и они ужинали, пили чай и разговаривали. Иногда мама не выдерживала и вставала покружиться в импровизированном вальсе, и широкая длинная юбка ее платья развевалась и кружилась

вместе с ней.

Когда Джонатану было 15 лет и он учился в старших классах колледжа, мама уехала утром на велосипеде в город и не вернулась.

До сих пор неизвестно, то ли водитель машины отвлекся на телефон, то ли солнце ослепило его или так было суждено. Даже упав с велосипеда и разбившись о каменную мостовую, мама была красива и безмятежна, как будто слушала вальс в своем теперь уже вечном сне.

И отец, и дети горевали долго и безутешно.

С домом и приготовлением еды они справлялись и сами, а вот видеть маму, слышать ее утешающий голос, любоваться тем, как грациозно она танцевала, кружась по дому, или с выражением читала вслух книги, смеясь и плача вместе с ними – о, сколько бы они отдали за это!

Отец прожил вдовцом семь лет, а затем повстречал Хелен – жизнерадостную, рыжую, улыбчивую, еще молодую женщину. Она, как и отец, работала юристом, и постепенно их дружеские встречи с обсуждением очередного громкого дела стали затягиваться допоздна, а затем и вовсе переместились на домашнюю территорию. Поженились они быстро, и детям пришлось привыкать к новым семейным

обычаям, а точнее, к их отсутствию.

Хелен очень ценила практичность, поэтому тщательно

прибрала дом, оставив в нем только самое необходимое. Дети стали скучать по разнообразно убранному и украшенному дому. У камина вечером нечем было укрыться, потому что «пледы собирают пыль». Красивая фарфоровая посуда была роздана соседям, потому что «за ней сложно ухаживать».

Единственное, что не отдал мачехе Джонатан, – это мамину библиотеку. Годами мама тщательно собирала красивые издания художественной литературы и бережно хранила их в зеркальных шкафах, проветривая книги самым лучшим образом – постоянным чтением.

С годами тоска по маме притупилась, как острый нож при частом использовании. Но стоило Джонатану вспомнить о ней, тоска накрывала его с новой силой. На этих волнах то светлой грусти, то глубокой печали он плыл к интуитивно верному выводу: ему хотелось создать семью с женщиной, похожей на маму. Главное – характером.

Понравилась бы маме Берта с ее глубоким умом и щедрым сердцем? Непременно.

А Марта?

Джонатан почувствовал, что у него заныло под лопатками.

Марта была слишком своенравна, независима, легкомысленна. Она понравилась бы мачехе, Хелен.

И, осознав это, Джонатан тяжело вздохнул.

Глава 15.

Мелодичный звон будильника разбудил Марту рано утром.

Она потянулась в своей любимой постели у окна, раздернула шторы и мечтательно улыбнулась. Небо ослепляло сапфировой синевой, солнце щедро делилось своим теплом.