Дом с привидениями в Летчфорде - [28]

— Друг мой, — заметил я, — если уж природа наделила вас незаурядной силой, будьте, по крайней мере, милосердны! — Однако мой протест остался без внимания.

— Покончим с этим раз и навсегда, — взволнованно произнес он. — Как медик, я склонен принять вашу точку зрения, но вам известно далеко не все. Я утверждаю: все Уолдрумы одержимы безумием. Я тоже видел эту женщину! Никогда не думал, что смогу рассказать об этом кому бы то ни было, но я тоже ее видел. Это случилось накануне похорон отца. Я зашел в комнату, чтобы еще раз взглянуть на него. У гроба я увидел незнакомую женщину. Она была вся в черном и ломала руки как человек, охваченный отчаянием. На мгновение я застыл не в силах оторвать от нее взгляда. Потом она повернулась ко мне лицом, и я узнал красавицу с портрета в Грейндже — темные волосы, огромные черные глаза, полные печали. На ней было роковое драгоценное ожерелье, а на руках сияли бриллианты. Должно быть, я на какое-то время потерял сознание. Когда я очнулся, я был один в комнате рядом с покойником.

— Это все? — спросил я.

— Нет, я видел ее еще раз, накануне нашего отъезда из Кроу-Холл. Я допоздна курил в гостиной. Поднимаясь по лестнице в спальню, я ясно ощутил легчайшее дуновение воздуха, как будто меня стремительно обогнало невидимое существо, слегка задев краем юбки. Я ничего тогда не увидел, но дойдя до второго этажа, различил в лунном свете, лившемся из окна, темный силуэт стоявшей ко мне спиной женщины. Как и в прошлый раз, она медленно повернула голову, и я вновь узнал жену Филипа Уолдрума, ее роковую красоту в обрамлении драгоценных камней.

Она поманила меня рукой. Я почувствовал, что какая-то неведомая сила влечет меня в комнату, где умер отец, но отчаянным усилием воли я призвал на помощь разум и бросился бежать. Не стоит и говорить, что остаток ночи я провел в молитве. Я просил Господа помочь мне избавиться от ужасного наваждения и укрепить в решении прожить в одиночестве до конца дней, дабы дети мои не унаследовали столь плачевной судьбы.

Некоторое время я сидел молча, стыдясь признаться, что в этом доме и я тоже почувствовал чье-то прикосновение, и не сразу высказал мысль, которая уже не раз приходила мне в голову.

— Вал, — сказал я наконец, — знаете ли, я думаю, что в Кроу-Холл действительно обитает привидение или, может быть, человек, которому выгодно играть роль призрака. Ведь это не так уж сложно.

— Нет, — перебил он. — Неужели вы думаете, что я не перебрал все возможные и невозможные объяснения, прежде чем окончательно утвердиться в мысли, что дом этот проклеят, а мы все безумны? Между прочим, что ваш друг собирается с ним делать?

Он еще долго не знал о том, что это я купил Кроу-Холл.

— Он приведет его в порядок, а потом запросит с железнодорожной компании изрядную сумму за нарушение уединения владельца столь очаровательного уголка.

— Стало быть, он не собирается там жить?

— Нет, конечно. Он покупает, чтобы получить прибыль. Если он понесет убытки, то вполне может себе это позволить. Между прочим, я в будущем месяце собираюсь посетить Кроу-Холл. Не хотите ли вы передать со мной весточку даме в бриллиантах?

— Она никогда не является никому, кроме членов нашего проклятого семейства, — произнес он мрачно.

— Я думаю, эта женщина должна обладать весьма прихотливым складом ума, поэтому трудно предположить, как она поступит.

Валентайн Уолдрум отвернулся, слегка задетый моими словами: фамильное привидение — нечто вроде любовно лелеемого недуга: никто не согласится расстаться ни с тем, ни с другим.

Однако Валентайн оказался прав. Мне не пришлось лицезреть даму в бриллиантах. Покойная жена Филипа Уолдрума, очевидно, не расточала своих чар незнакомцам. Тем не менее в этом доме я не мог спать спокойно: после того, как за мной затворялась дверь и я оказывался один, я всякий раз чувствовал, что в комнате кто-то есть, и, должен заметить, никогда моя храбрость не подвергалась более тяжкому испытанию.

Однако отступать я не собирался. Я приобрел собственность и намеревался извлечь из нее доход. А чтобы получить доход, необходимо было развеять предубеждение против прежних владельцев Кроу-Холл, и мне это удалось. Как только миссис Пол поняла, что я владелец имения, все неприятности сразу прекратились. Она "исполняла все мои прихоти", пользуясь ее собственным, не совсем подходящим к случаю выражением. Стоило мне невзначай заметить, что я предпочитаю комнаты с окнами на запад, и для меня были немедленно приготовлены апартаменты, где уже никто — ни женщина, ни мужчина, ни разбойник, ни привидение — не нарушали мой покой.

Затем я уведомил мистера Догсета, что с будущего месяца вынужден отказать ему в аренде. Это настолько его изумило, что он предложил мне лишний фунт за акр. Я согласился, обязав его отремонтировать все изгороди.

Далее я занялся приведением в порядок сада, покрасил дом внутри и снаружи, заменил ворота, насыпал гравия на подъездную аллею и выкосил газон. Курам миссис Пол пришлось отныне ограничиться в своих научных изысканиях территорией птичьего двора и прилегающего выгона, и скоро в округе разнеслась весть о том, что привидение покинуло Кроу-Холл.