Дом с привидением - [41]

— Сбежал бандит! — расстроился Павлик. — Всю дверцу исчертил! Что мы отцу скажем?

— Ничего говорить не будем! Раз мы не могли видеть, как ее уродовали, ничего и говорить не можем. Неужели непонятно?

— Так ничего и не скажем?

— Ни словечка! — подтвердила Яночка.

— Ну, не знаю, — продолжал сомневаться огорченный Павлик. — Я бы этого так не оставил. Слушай, а своему знакомому милиционеру я могу сказать о хулигане? Вдруг это вообще какой преступник? Пусть его поймают.

— Ну милиционеру, пожалуй, можно, — согласилась Яночка.

— А это преступник, точно! — оживился Павлик. — Я немного увидел его лицо, когда подкрался ближе — рассмотрел. Знаешь, какая морда? Тупая, как у барана.

— А какие у него черные когти, заметил? — спросила Яночка. — Наверное, никогда руки не моет.

— Когтей черных я не заметил, — задумался Павлик, — А вот такую черную лепешку под ухом видел. Думаешь, тоже от грязи?

— Да, я тоже заметила, но, по-моему, это большая родинка, а не от грязи. Хотя... Родинки тоже могут быть грязные. Так что же будем делать?

— Думаю, можем уже возвращаться домой, — ответила сестра, — Никто не знает, сколько времени нас не было дома, мы с тобой сто раз успели на свалку сбегать.

Папа уже проснулся. Полуодетый, он по всему дому разыскивал пропавших детей и перебудил всю семью. Услышав, как хлопнула входная дверь, папа кинулся в прихожую.

— Куда вы запропастились? — накинулся он на своих отпрысков. — Я давно жду. Ведь мы же собирались с самого утра на свалку!

Последние слова услышала спускавшаяся по лестнице его сестра, тетя Моника, и поинтересовалась:

— Почему на свалку? Больше ты уже ни на что не годишься?

Брат не ответил ей, потому что Павлик отвечал отцу:

— Тебе туда уже не надо. Мы без тебя сбегали.

— И что? — в волнении выкрикнул папа.

Вместо ответа сын полез в карманы и вытащил пригоршню блестящих металлических штучек.

— Вот, мы там нашли. Четырнадцать штук. Хватит тебе?

И Павлик принялся опорожнять карманы.

У папы перехватило дыхание. Он замер, вытянув вперед руки, в которые уже не вмещались сокровища. Павлик наклонился, подбирая с пола пыльные муфточки. Пан Роман стоял, как памятник самому себе, с той лишь разницей, что лицо его попеременно то бледнело, то становилось пунцовым. И в этот момент в прихожую вышла в халате пани Кристина.

— Так я и думала, что они отправятся за этими штучками без тебя, — сказала мама и крикнула: — Моника, придется тебе поторопиться со своей ванной!

Любопытная тетя Моника поспешила в прихожую.

— А что случилось? Что вообще тут происходит? У Романа такой вид, будто ему явился ангел господень.

— Просто он получил наконец свои драгоценные муфточки. Теперь можно начинать ремонт, — ответила пани Кристина.

И тут пан Хабрович ожил.

— Ура! — диким голосом завыл он. — Гоп-ля! У-ха-ха!

И пустился в какой-то сумасшедший разбойничий танец, кружась и подпрыгивая. Сделал попытку заставить плясать с собой жену, которая с криком вырывалась от него. Ошеломленная тетя Моника в страхе попятилась из прихожей, дети забились в угол. Отец безумствовал. С криками и воплями, огромными прыжками носился он по прихожей, радость переполняла все его существо и требовала выхода.

— У-ха-ха! — выкрикивал он. — Гоп-ля! Танцуют все! Оркестр, туш! У-ха-ха!

— Мама, Роман сошел с ума! — во весь голос кричала испуганная тетя Моника.

Пани Кристина пыталась образумить мужа:

— Роман, успокойся же! Да отпусти ты меня, тапки спадают! Весь дом ходуном ходит! Успокойся.

Дом и в самом деле ходил ходуном, но пана Романа это не беспокоило. Он плясал, пел, орал во весь голос и пытался приобщить к своей радости всех родных. На лестнице появился ничего не понимающий Рафал. Глядя на дядю, откалывающего коленца сумасшедшего танца, он только и произнес:

— Вот дает!

— Не надо было отдавать отцу сразу все! — озабоченно прошептала брату Яночка.

— И в самом деле, — ответил тот. — Никак не успокоится! Я слышал, в таком случае, если само не пройдет, придется отца связать.

— Пройдет, не беспокойся, — ответила сестра. — Как увидит дверцу своей машины, сразу и пройдет.

Маме удалось наконец вырваться из рук безумца и она поспешила сбежать в свою комнату. Рафал же отважно спустился вниз.

— Насколько я понимаю, на нас свалилось очередное счастье, — сказал он. — Дядя получил новое наследство?

Тетю Монику очень огорчила глупость сына:

— Ты что? Стал бы он так радоваться наследству! Не видишь? Действительно получил, да только не наследство, а свои драгоценные редукторы. — И обращаясь к бабушке с дедушкой, которые, ожидая объяснений причины утреннего переполоха, тоже вышли на лестницу, добавила: — Теперь можно будет начать ремонт.

— А детей он за что собирается задушить? — встревоженно спрашивала бабушка, наблюдая, как ее сын сжимал в объятиях сына и дочь.

Вернувшаяся пани Кристина принялась наводить порядок. Вырвав у мужа детей, она отправила их собираться в школу, Монику с сыном погнала в их ванную умываться, свекру и свекрови в двух словах пояснила причину радости. И решительно потребовала от мужа собираться на работу.

— Теперь мы быстренько отремонтируем ванную и кухню наверху, понимаешь, — радостно говорил жене пан Роман, одеваясь. — Не придется менять трубы, не надо будет ломать стены, понимаешь. Анджей сможет переехать, в его квартиру спровадим соседей и проведем ремонт внизу! Понимаешь?! Все малой кровью, и трубы, и стены останутся целые! А если соседи не захотят переезжать в квартиру Анджея, я подыскал для них еще две квартиры на выбор, уже можно осмотреть их хоть сейчас.