Дом потерянных душ - [4]

Руки после лакомства стали сладкими и липкими. Такими, что хотелось вытереть их о надоевшее платье. Особенно о гадкие оборки. Кто и зачем их придумал? Хоть мама и говорила перед прогулкой, что так красивее, Тамила её совершенно не понимала, считая, что взрослые совсем ничего не знают о красоте. Вот мама красивая, но оборок у неё нет. И папа тоже. Так зачем же они?

Руки ей вытерли чистым платком, который пах мамиными духами, и сказали, что принцессы должны быть чистыми. Тамила в жизни не видела ни одной принцессы, поэтому ничего возразить не могла, но уже стала считать всех принцесс занудами. Тем же платком ей пытались вытереть губы и щёки, но Тамилу это совершенно не интересовало.

– Мама! Папа! А мы пойдём кататься?

Родители только переглянулись и как-то синхронно вздохнули.

Она увидела карусель, раскрашенную в голубой, жёлтый и зелёный цвета. На смешных пони сидели дети и ездили по кругу. Пони, разумеется, не живые, а карусельные. Совсем не страшные и маленькие. Живую лошадку Тамила видела той осенью. Хорошая лошадка была, ласковая. С тёмными печальными глазами, мягкой густой гривой и бархатным на ощупь бочком. Но покататься на ней так и не вышло. Когда Тамилу попытались посадить на лошадку, девочка начала кричать и плакать. Тогда почему-то не получилось объяснить, что лошадку жалко, она живая и не должна возить тяжести.

Возможно, расскажи Тамила о своих соображениях, её сумели бы успокоить, но, увы, никому это не пришло в голову. И даже когда детство осталось в далёком прошлом, будучи взрослой женщиной, Тамила всё равно не могла заставить себя сесть на лошадь или прокатиться в повозке, запряжённой симпатичными пони. Порой детские убеждения так же сильны, как и детские страхи.

В какой-то момент мать начала часто озираться, теребить в руках сумочку и крепко хватать дочь за руку, держа так, будто должно произойти что-то страшное, от чего придётся убегать.

Отец недовольно посмотрел на неё. И в то же время взгляд у него был немного растерянный, он всё время смотрел в сторону, будто не желая видеть своих жену и дочь.

– Володя, людей становится слишком много, – с нажимом произнесла мать. – Погуляли, и хватит, пора возвращаться.

Отец тяжело вздохнул, уходить ему явно не хотелось:

– Ань, ну чего ты? Даже до вечера ещё далеко. И день такой хороший.

Мать сжала руку дочери ещё сильнее, и Тамила ойкнула от неожиданности:

– Мам, больно!

– Отпусти её, – тихо сказал отец. – Прогони свою паранойю хоть сейчас.

Мать зло сощурила глаза и сказала так, что по спине у девочки побежали мурашки:

– Паранойю? Ты хочешь повторения, да? Повторения? Одного раза тебе было мало?

Отец бросил взгляд на Тамилу.

– Не сейчас, – коротко сказал он, а потом наклонился и взял дочь на руки. – Смотри, – это уже матери, – так всё будет в порядке. Давай ещё пройдёмся чуть-чуть. И пойдём домой, честно.

Мать рассерженно фыркнула, но, поймав непонимающий взгляд Тамилы, будто смирилась и молча пошла за отцом. Тамила же рассматривала людей вокруг, стараясь не думать о странном разговоре родителей.

Чуть вдалеке, возле раскидистых деревьев, в тени маленькой аллеи, стояла та же высокая женщина. Совсем худая, можно даже сказать – вытянутая, напоминающая злодейку из книжки, которую вчера на ночь читала мама.

Женщина вдруг резко повернула голову, отчего у Тамилы ёкнуло внутри. Лицо разглядеть было нельзя – сплошное размытое пятно, и только глаза сверкали. Большие, чёрные, прожигающие насквозь. От них стало жарко и холодно одновременно. А ещё вдоль позвоночника пополз влажной змейкой страх, от которого онемели губы и нельзя было произнести ни слова. Женщина подняла руку и указательным пальцем поманила Тамилу к себе.

– Ты мне ухо оторвёшь, – неожиданно послышалось бурчание отца.

Тамила виновато убрала руку, понимая, что вцепилась в него изо всех сил.

– Но там…

– Опусти её, – устало сказала мать. – Большая уже, сама должна ходить. За руку со мной пойдёт.

Отец хмыкнул:

– Да перестань ты бояться каждой тени!

– Ты мне так уже говорил! – в голосе матери появились опасные дрожащие нотки. – С самого начала!

Тамила увидела прилавок с мороженым и потянула мать за юбку:

– Мам, купи мороженое, а?

Начавший уже набирать обороты скандал резко затих. Чтобы купить мороженое, пришлось встать в очередь. Мать потянула Тамилу за собой. Людей было много, среди очереди мальчишки-подростки затеяли возню, и тут же со всех сторон посыпались возмущения и ругань. Тамила отошла на шаг от матери, чтобы посмотреть, что же там такое происходит и почему так громко все это обсуждают.

– Интересно, да?

От хриплого ледяного голоса сердце ушло куда-то вниз. Тамила подняла голову. Свет солнца ослепил, не давая разглядеть склонившуюся женщину. Крик «мама» застыл где-то в горле.

– Ну что, маленькая, узнаёшь меня? – голос незнакомки звучал почти ласково, однако у Тамилы всё сжалось от ужаса.

Она сделала маленький шажок назад.

Женщина протянула руку и коснулась плеча Тамилы. Кожу обожгло холодом, будто через тонкую ткань платья приложили кубик льда.

– Пойдём со мной, – мягко, но настойчиво произнесла женщина.

– Тамила! – услышала она крик отца.