Дом паука - [142]

Шрифт
Интервал

— Вот, — сказал Мулай Али, передавая Амару флейту. — Теперь твой черед. Давай. — Он подвел мальчика к подушкам, на которых они сидели за ужином. — Ну-ка, устраивайся поудобнее и покажи мне, как ты играешь «Танджа Алия».

Чем скорее он согласится, подумал Амар, тем скорее сможет вернуться в постель. Он откинулся на подушки, скрестил ноги и начал играть. Немного погодя, Мулай Али натянуто улыбнулся, сказал: «Хорошо. Прекрасно», — и вернулся в другой конец комнаты. Гости потянулись на галерею. Набирая воздуха, чтобы продолжать, Амар расслышал, как Мулай Али шепчет им: «Послушайте оттуда». Мгновение спустя, он услышал, как Мулай Али шепнул еще что-то, еще что-то действительно очень любопытное, если, конечно, он не ослышался. То, что, как ему показалось, он расслышал сквозь пронзительные звуки флейты, было: «Это Чемси, не забывайте. Я знаю его походку. Не забывайте».

Всякий раз, открывая глаза, Амар замечал фигуру Мулая Али, который стоял рядом с дверью, слушая. Ему было приятно, что Мулай Али хочет, чтобы он играл, хотя он предпочел бы играть для него одного, чем для всех остальных тоже.

«Чемси? Кто это Чемси?» — думал Амар, пока длинная, медленно нисходящая каденция, трепетно дрожа, попыталась было снова взмыть в высоту и наконец сникла в тишине. Ну, конечно, Чемси — так звали мальчика, которому Мулай Али передал газетные вырезки в то первое далекое, безвозвратно утерянное утро. Но Амара вовсе не интересовал Чемси или чье там имя он расслышал несколько минут назад; он изо всех сил старался извлечь из флейты самые прекрасные мелодии, которые только можно представить. Иногда Аллах помогал ему в этом, иногда — нет. Сегодня ночью Амар чувствовал, что это возможно. Когда он сливался с музыкой воедино, так что его уже не было здесь, потому что весь он обращался в кончик длинной нити, которую мелодия протягивала через вечность, наступал момент, когда музыка становилась мостом, переброшенным от его сердца к сердцам других людей, а вновь становясь собой, он знал, что Аллах на секунду вознес его над миром и что в этот краткий миг он обладал хдия, даром.

Он играл, пока не затерялся один в дальних далях. Аллах не помог ему, но это было не важно. Одиночество, которым было полно его сердце, страстное желание встретить кого-то, кто бы его понял, — об этом пели хрупкие нити звука, которые он создавал своим дыханием и пальцами. Ни о чем не думая, он продолжал играть, и постепенно человек, для которого он играл, переставал быть маячащим в дверях силуэтом, становясь тем, другим, чье присутствие померещилось ему в башне ранним вечером, кем-то, чье существование в мире означало возможность надежды. На мгновение он прекратил играть, и как неотделимую частицу счастья, вызволенного мыслью о другом существе, услышал отголосок другой музыки — подобной пению, доносившемуся с далекого, залитого солнечным светом берега, бесконечно милому и невыразимо нежному, подобной песне, столь неуловимо тонкой, что она могла звучать только в памяти человека, слышавшего ее во сне. Амар застыл, боясь перевести дыхание, чтобы не разрушить эту мелодию — быть может, навсегда. Она шла не от Аллаха, это была земная музыка, но он знал, что во всем мире нет ничего столь же драгоценного. Когда же ему пришлось вдохнуть и другая музыка смолкла, как и должна была — в эту секунду, словно именно о нем он и думал все это время, перед его внутренним взором предстал назарей с удивительной улыбкой на губах, точно как в гостиничном номере в тот первый вечер.

В любую минуту Мулай Али мог сказать: «Продолжай» или «Спасибо», а Амару хотелось думать о назарее. Он был другом; быть может, со временем они даже научились бы читать друг у друга в сердцах. А Амар бросил его, украдкой сбежал из Сиди Бу-Хта, даже не попрощавшись. Он открыл глаза и посмотрел в дальний конец комнаты. Темная фигура по-прежнему стояла там, неподвижная. Амар резко приподнялся и еще раз взглянул на нее. Это был пиджак, висевший на гвозде в тени за дверью.

Глава тридцать четвертая

Брошенный лирах скатился между двух подушек. Амар мгновенно вскочил с тюфяка и уже стоял в дверях, оглядывая безлюдную галерею. Теперь он точно знал, что случилось, и снова и снова прокручивал все в уме, проверяя по пунктам. Он знал и что произойдет дальше, если только ему не выпадет невероятная удача. И в погоне за этой удачей он промчался через душную прихожую и дальше, вверх по залитым лунным светом ступеням, в комнату в башне, где сейчас не было никого — только лишь ночной ветер задувал в открытые окна. Его интересовала только одна сторона башни — та, с которой открывался вид на крышу; к счастью, одно из окон тут было приоткрыто, и не было риска, что раздастся шум, если его толкнуть. Амар посмотрел вниз, измеряя расстояние до верхушки фронтона — непростая задача при лунном свете, — когда мгновение спустя он приземлился, оно действительно оказалось меньше, чем казалось. Сандалии он сунул в карман, и босые ступни бесшумно опустились на крышу.

Тут было негде спрятаться, если луч фонарика направят снизу или с башни — в этом он убедился очень быстро. Однако больше всего его интересовала сама башня, которую он никогда не видел со стороны — точнее, плоская ли у нее крыша или купол; теперь, слава Богу, он удостоверился, что она плоская. Сейчас главной задачей было забраться обратно на подоконник, а оттуда наверх, попутно прикрыв окно, чтобы сбить их со следа. В первую очередь, конечно, они будут искать Мулая Али, полного, немолодого и отнюдь не атлетического телосложения человека, от которого вряд ли можно ожидать, что он выберется через окно и ухитрится залезть на башню. В самом деле, подумал Амар, вряд ли многим мальчишкам его возраста удалось бы проделать подобное. Для того, чтобы успешно выполнить последнюю часть рискованной затеи, необходимо было убедиться, что тонкий бетонный карниз, за который цеплялись его пальцы, выдержит вес тела. Взбираясь наверх, Амар прикрыл окно, но не до конца, так как единственная ручка была внутри. Но и так получилось неплохо, если только сильный порыв западного ветра не распахнет его.


Еще от автора Пол Боулз
Под покровом небес

Хотя в основе сюжета лежит путешествие трех американцев по экзотической Сахаре и связывающий их банальный любовный треугольник, главным образом это история о «внутреннем» путешествии человека на край возможностей собственной психики. Язык повествования подчеркнуто нейтральный, без каких-либо экспериментальных изысков.


Избранные рассказы

В сборник вошли следующие рассказы Пола Боулза:СКОРПИОНАЛЛАЛВОДЫ ИЗЛИТЫ не ЯДЕНЬ С АНТЕЕМФКИХКРУГЛАЯ ДОЛИНАМЕДЖДУБСАД.


Знаки во времени. Марокканские истории

"Знаки во времени" - необычная книга, ее жанр невозможно определить. Марокканские легенды, исторические анекдоты, записки путешественников и строки песен перемежаются с вымыслом.


Пустой амулет

Книга «Пустой амулет» завершает собрание рассказов Пола Боулза. Место действия — не только Марокко, но и другие страны, которые Боулз, страстный путешественник, посещал: Тайланд, Мали, Шри-Ланка.«Пустой амулет» — это сборник самых поздних рассказов писателя. Пол Боулз стал сухим и очень точным. Его тексты последних лет — это модернистские притчи с набором традиционных тем: любовь, преданность, воровство. Но появилось и что-то характерно новое — иллюзорность. Действительно, когда достигаешь точки, возврат из которой уже не возможен, в принципе-то, можно умереть.


Пусть льет

Впервые на русском — второй роман классика современной литературы, написанный сразу после прославившего его романа «Под покровом небес», многим известного по экранизации Бернардо Бертолуччи с Джоном Малковичем и Деброй Уингер в главных ролях. Действие «Пусть льет» происходит в Танжере, в последние дни Международной зоны. Нелсон Даер, скромный кассир нью-йоркского банка, приезжает в Танжер в поисках новой жизни. Среди международных аферистов, обедневших аристократов, неловких шпионов и жуликов всех мастей он дает свободу своим инстинктам, исследуя изнанку цивилизованного общества, — и, не в силах остановиться, заходит слишком далеко.


Маленький дом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Чёрный аист

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.