Дом: основной инстинкт? - [81]

Утро я провела дома. Больше всего мне хотелось застыть у окна в ожидании Майка. Чтобы отвлечься, я занялась собой. Мне хотелось, чтобы мой внешний вид говорил: «Твое присутствие меня абсолютно не волнует». Вместе с тем одежда должна была подчеркивать, что: а) Я восхитительна и б) Я похудела. В итоге выбрала черные спортивные брюки. Ребекка заняла наблюдательный пост у входной двери: как только вдали раздавался шум машины, она бросалась к воротам, чтобы первой встретить папу. Я принялась за дом: вымыла полы, навела порядок в шкафчиках для посуды, сменила мешок для мусора в пылесосе, загрузила белье в стиральную машину. Я даже расчесала собак — очень хорошо помогает, если нужно занять руки.

Наконец, в двенадцать его машина подъехала к дому. Я еще сильнее склонилась над кастрюлей, которую в тот момент мыла. Я не хотела, просто не могла встретиться с ним взглядом. Ребекка закричала: «Папочка!» Том, который сидел на кухонном полу и стучал по кастрюлям деревянной ложкой, поднял голову. Он поднялся и заковылял к двери, за которой слышался возбужденный голос Ребекки. Плюх вытянул лапы, Том споткнулся о них и упал. Я как раз поднимала его, когда почувствовала — мне даже не надо было смотреть, — что Майк появился в дверях. Я медленно подняла голову и увидела, что он стоит, держа на руках Ребекку. Она крепко обхватила его ногами за талию и прижалась лицом к его щеке. Наши глаза встретились. В его взгляде было все, что так трудно выразить словами: боль, сожаление, обида, опустошенность. По правде говоря, меня не могло не радовать, что он выглядит ужасно. Его лицо, всегда загорелое, привлекательное, излучающее уверенность, покрылось морщинками. Оно было непривычно бледным. Под глазами появились мешки. Он похудел. Свитер весь в катышках определенно сел после стирки. Это был именно тот свитер, который Майк ненавидел больше всего и уже давно не надевал. Представляю его раздражение и отчаяние, когда пришлось уложить в чемодан именно этот свитер. Дело в том, что все остальные были грязными. На прошлой неделе, когда мне становилось совсем тошно, я зарывалась лицом в его вещи, вдыхая его запах, такой родной, мужественный. Уходя, он мог взять с собой только те вещи, которые лежали в шкафу. Просто чудо, что он сумел выжить: запас одежды на две недели ограничивался четырьмя рубашками, причем для одной из них требовались запонки (а последнюю пару Том потерял где-то за батареями в старом доме). Как же приятно думать, что ему пришлось уйти всего с двумя целыми парами носков. А еще он не взял свое лучшее пальто — оно лежит в куче неразобранной одежды, — так что ему было не очень-то тепло.

— Как дела? — я заговорила первой. — Ребекка, сбегай и принеси свою тетрадь: папа хочет посмотреть, как ты написала контрольную.

Она немедленно отцепилась от Майка и бросилась в свою комнату.

— Ужасно, — он вздохнул. — Я живу у Билла. Мне приходится спать в комнате для гостей, в которой свалены рождественские подарки — они всегда заранее готовятся к праздникам. Я даже не могу оставить свою зубную щетку в ванной — боюсь еще больше усложнить ситуацию. Вчера вечером Сью устроила Биллу скандал из-за того, что мы каждый вечер ходим в паб. Зато их кошка меня обожает. Ты же знаешь, что я не выношу этих животных! Каждое утро я просыпаюсь от того, что она пытается пристроить свою задницу у меня на голове. Кэрри… разреши мне вернуться.

Я расхохоталась. Нет ничего смешнее, по-моему, чем Майк, который пытается устроиться в одной из заполненных вещами комнат Сью. Только представьте его в помещении, где каждая вещь стоит на своем месте. Определенно, в такой комнате нет места изменившему мужу, у которого с собой огромный чемодан, наполненный грязными вещами. Я рада, что его «месть» ударила по нему самому. Не удивительно, что Сью в ярости. Она не только приобрела постояльца, она потеряла мужа. Удивительно, для мужчин любого возраста идеал друзей — Фред Флинстоун и Барни Раббл[42]: они постоянно вытаскивают друг друга из всевозможных неприятностей, а компания товарища им гораздо дороже, чем компания женщин.

— Как ты справляешься со стиркой? — я умирала от любопытства.

— Прачечная, — угрюмо пробормотал Майк.

Великолепно! Одна только мысль о Майке, сидящем в душном и влажном аду прачечной в ожидании, когда его вещи будут готовы, наполняла меня мстительной радостью.

— А как… Кейт? — Мне пришлось пересилить себя, чтобы произнести это имя. Пит недавно звонил и сообщил мне, что с тех пор, как она уволилась, никто о ней больше ничего не слышал. По-видимому, она решила устроить себе недельный перерыв, прежде чем приступать к работе в «Мидландс».

— Не имею ни малейшего понятия. Я уже говорил тебе, все давным-давно закончилось… и это ничего не значило.

В кухню ворвалась Ребекка и протянула Майку свою тетрадку:

— Смотри, папочка! Десять из десяти!

— Молодец! — Майк крепко ее обнял. В его глазах стояли слезы.

Все время, пока мы разговаривали, Том стоял, вцепившись в ноги Майка. Но тут он протянул ручки вверх и начал просить:

— На ручки, папа, на ручки.

Майк подхватил их обоих на руки, прижал к себе и закрыл глаза.