Дом о семи шпилях - [21]

Кто-то мог подумать, что все эти вещи уцелели еще со времен старого лавочника Пинчона; только вот большинство предметов по их виду и свойствам нельзя было отнести к его эпохе.
For instance, there was a glass pickle jar, filled with fragments of Gibraltar rock; not, indeed, splinters of the veritable stone foundation of the famous fortress, but bits of delectable candy, neatly done up in white paper. Jim Crow, moreover, was seen executing his world-renowned dance, in gingerbread.	Например, тут была конфетная стеклянная ваза с "Гибралтарскими кремнями" - не с настоящими осколками фундамента славной крепости, но со сладкими леденцами, красиво завернутыми в бумажки; кроме того, известный всем американским детям паяц Джим Кроу - правда, пряничный - выделывал здесь свои чудесные трюки.

A party of leaden dragoons were galloping along one of the shelves, in equipments and uniform of modern cut; and there were some sugar figures, with no strong resemblance to the humanity of any epoch, but less unsatisfactorily representing our own fashions than those of a hundred years ago.	Отряд свинцовых драгунов галопировал вдоль одной полки в мундирах новейшего покроя; тут же было и несколько сахарных фигурок, мало похожих на людей какой бы то ни было эпохи, но все-таки больше напоминавших моды нашего времени.
Another phenomenon, still more strikingly modern, was a package of lucifer matches, which, in old times, would have been thought actually to borrow their instantaneous flame from the nether fires of Tophet.	Но в особенности бросалась в глаза своей новизной пачка фосфорных спичек, внезапное воспламенение которых в старину приписали бы действию нечистой силы.
In short, to bring the matter at once to a point, it was incontrovertibly evident that somebody had taken the shop and fixtures of the long-retired and forgotten Mr. Pyncheon, and was about to renew the enterprise of that departed worthy, with a different set of customers.	Одним словом, по всему было видно, что кто-то занял лавочку давно забытого мистера Пинчона и готов был возобновить торговые дела покойника.
Who could this bold adventurer be?	Кто мог быть этим смелым аферистом?
And, of all places in the world, why had he chosen the House of Seven Gables as the scene of his commercial speculations?	И почему он из всех мест на свете избрал поприщем своих торговых спекуляций именно Дом с семью шпилями?
We return to the elderly maiden.	Возвратимся за объяснением этого недоумения к нашей старой деве.
She at length withdrew her eyes from the dark countenance of the colonel's portrait, heaved a sigh-indeed her breast was a very cave of Aeolus, that morning-and stepped across the room on tiptoe, as is the customary gait of elderly women.	Она, наконец, отвела глаза от мрачной физиономии полковника, снова вздохнула - грудь ее в это утро была настоящей пещерой Эола, - на цыпочках пересекла комнату, прошла смежным коридором и отворила дверь в лавочку, только что описанную нами так обстоятельно.
Passing through an intervening passage, she opened a door that communicated with the shop, just now so elaborately described. Owing to the projection of the upper storey-and still more to the thick shadow of the Pyncheon Elm which stood almost directly in front of the gable-the twilight, here, was still as much akin to night as morning.	Выступ верхнего этажа и еще более густая тень древнего вяза, который стоял почти напротив этого шпиля, до того сгущали здесь темноту, что утренний полусвет в лавочке был похож на сумерки.
Another heavy sigh from Miss Hepzibah! After a moment's pause on the threshold, peering towards the window with her near-sighted scowl, as if frowning down some bitter enemy, she suddenly projected herself into the shop.	Мисс Гепзиба еще раз вздохнула и помедлила с минуту на пороге, всматриваясь в окно с нахмуренными от близорукости бровями, как будто перед ней стоял какой-нибудь враг, и вдруг порхнула в лавочку.
The haste, and, as it were, the galvanic impulse of the movement, were really quite startling.	Ее торопливость была поистине поразительна.
Nervously-in a sort of frenzy, we might almost say-she began to busy herself in arranging some children's playthings, and other little wares, on the shelves and at the shop-window.	Она с нервическим беспокойством - можно даже сказать, в каком-то исступлении - принялась приводить в порядок разные детские игрушки и другие мелочи на полках и на окне лавочки.
In the aspect of this dark-arrayed, pale-faced, lady-like old figure, there was a deeply tragic character, that contrasted irreconcilably with the ludicrous pettiness of her employment.	Движениям этой одетой в черное, бледнолицей госпожи была присуща какая-то трагичность, которая резко контрастировала с ее занятием.

It seemed a queer anomaly, that so gaunt and dismal a personage should take a toy in hand; a miracle, that the toy did not vanish in her grasp; a miserably absurd idea, that she should go on perplexing her stiff and sombre intellect with the question how to tempt little boys into her premises! Yet such is undoubtedly her object.