Дом незнакомцев - [13]

— Вы не можете выговорить это? — Он усмехнулся сквозь сигаретный дым. — Они хотят целоваться и обниматься. Ну, во всем этом большой беды нет. Это все довольно приятно… и для девушки, и для мужчины.

— Ах вы! — Она вскочила на ноги и заторопилась от него, выбросив сигарету.

Он догнал ее, ничуть не смущенный тем, что сказал, в желто-карих глазах плясали чертики.

— Ей-богу, вы меня интригуете, Марни Лестер, — сказал он. — Наверняка не может быть, чтобы ваша нежная кожа и зеленые глаза скрывали наклонности уксуснокислой старой Девы!

Они стояли на обочине напротив площади, где была расположена клиника, дожидаясь, пока проедет автомобиль. Ей было слышно, как Эррол смеется рядом с ней, и внезапно собственный взрыв негодования и в самом деле показался ей уксуснокислым, достойным старой девы. Она тоже начала смеяться, весело и по-мальчишески, и в этот момент мимо проскользнула машина. Это был черный «бентли», и смех стоявшей на обочине пары, звонко разносившийся на тихой дороге, заставил водителя повернуть голову, и тогда он нахмурился. Пол Стиллмен смотрел на Марни и видел взлохмаченное облачко волос над смеющимися зелеными глазами, травинки, прилипшие к подолу белого платья.

Пол не мог знать, что большую часть дня она провела резвясь с двумя жизнерадостными мальчиками. Ему, когда он мельком взглянул на ее спутника, она показалась раскрасневшейся и встрепанной после далеко не невинной возни в траве с мужчиной, которому он не доверял и которого недолюбливал, но держал в клинике, потому что тот оказался исключительно хорошим специалистом. Если Эрролу хотелось флиртовать с сестрами, он был полностью вправе заниматься этим вне клиники, а если сестры теряли от него голову, что ж, это их проблема, все они были совершеннолетние, старше двадцати одного года. Но Марни Лестер — совсем другое дело. Она — деревенская сиротка, к тому же юная особа не ведала, насколько она привлекательна. Пол чувствовал ответственность за нее, и, когда он свернул «бентли» к обочине перед клиникой, его губы были сурово сжаты. Да, он чувствовал за нее ответственность, но теперь к ней примешивалось горькое разочарование.

— Это что, больница, да, мистер Стиллмен? Класс, больше похоже на какую-нибудь картинку! — воскликнул детский голосок с выговором кокни, и в ту же секунду губы Пола утратили суровость и он улыбнулся ребенку, сидевшему рядом с ним.

— Я говорил тебе, что у меня необычная больница, не так ли, Джинджер? Теперь тебе больше понравится остаться здесь? — спросил он.

Мальчик кивнул, глазея через плечо Пола на впечатляющие каменные ступени, которые вели к парадному входу в клинику, где в солнечном свете сияли коринфские колонны. У него было маленькое изможденное личико, а копна ярко-рыжих волос, казалось, пылала всеми красками, которых не было в его лице. Правое плечо было искривлено и высоко приподнято, и, когда Пол вынул мальчика из машины, карие глаза оглядели все вокруг, восторженно хлопая длинными ресницами. Пол привез из приюта кое-какую детскую одежду и доставал из багажника маленький чемодан, когда послышался звук шагов. Он поднял глаза и увидел Марни и Эррола Денниса. Марни углядела Джинджера, который, взобравшись по парадной лестнице клиники, стоял теперь на верхней ступеньке. Девушка радостно приветствовала их, подбегая к машине.

— Мистер Стиллмен, они разрешили вам привезти мальчика? Ох как я рада! — воскликнула она.

Но ее работодатель смотрел на нее без ответной улыбки, и она растерялась и почувствовала себя крайне неловко, когда его ледяные глаза скользнули по ней. Она не могла представить, что же такого она сделала, если он смотрит на нее так неодобрительно, потому что, когда они расставались утром в офисе, он был добродушен чуть ли не по-отечески. Она озабоченно закусила губу и посмотрела на Джинджера, разглядывавшего ее со ступенек клиники с величайшим интересом.

— Привет, Джинджер! — сказала она.

— Привет, мисс! — Он стоял на краю ступеньки, ухмыляясь в ответ. — Вы сестра, мисс?

— Нет, меня зовут Марни, — объяснила она. — Я секретарь мистера Стиллмена.

— Ох! — Его рот слегка раскрылся, и он посмотрел вниз на свои ботинки. — Я на минутку подумал, что вы сестра… в белом платье и все такое. — Его исключительно длинные ресницы бросали тени на бледные щеки, и Марни увидела, как он поежился, словно от холода. Она вспомнила двух энергичных мальчишек, с которыми играла в парке, бегавших со щенячьей резвостью, пышущих румяным здоровьем, и ее сердце заныло от сочувствия к несчастному малышу с искалеченным плечом. Она встретила взгляд Пола Стиллмена.

— Можно мне отвести Джинджера в его комнату и помочь там устроиться, мистер Стиллмен? — умоляюще попросила она. — Я… мне кажется, ему бы этого хотелось.

От Пола не ускользнуло то, как Джинджер потянулся к Марии, к такой юной и милосердной, и он не смог отказать в этом мальчику, несмотря на свое горькое чувство разрушенного идеала разумной и целомудренной молодой особы.

— Хорошо, Марни, вы можете помочь Джинджеру устроиться, раз вы оба этого хотите, — согласился он. — Он будет жить в двенадцатой комнате на третьем этаже. В соседней с Адой Баррингтон. Вы еще не знакомы с ней, но она потрясающая старуха. Когда-то она была очень знаменитой звездой мюзик-холла.