Миша. Я теперь все буду делать, как скажет тетя? Тетя-мама-ревизор?..
НЕМАЯ СЦЕНА.
Через полчаса на опустевшей палубе, рядом с открытыми клетками.
Витя. Наверное, это наша последняя ночь в обществе клеток. Моя мне родной стала, ей богу. Доберемся домой — я скучать по ней буду.
Капитан. Конечно, с женой так не похрапишь, разбудит и на диван отправит.
Витя. На диван? Ой-ей, не хочу.
Гром. Хочу под Канаду, под Скандинавию, на Мурмáнск. Там дожди и прохлада.
Капитан. Надоела мне Африка! Хорошо, что мы вместе…
Витя. Вместе и на месте, капитан!
Поэт. Как птицы сбиваются в стаю, как рыбы переполняют океан… На Родину!
Витя. Поэт! Хорошо, что поэт. А я хочу — окунуть лицо в дождь… (поет тихо и грустно.)
Здесь ни ночи, ни дня…
Здесь ни звезд, ни луны и ни солнца —
Лишь туманы и дождь…
Лишь туманы, туманы и дождь.
Лишь прозрачная чайка
Над мачтою лапой потрется
И, подняв свои крылья, как призрак в туман упадет…
Туманы, туманы — роса океана.
В тумане Канада и север Европы.
Три месяца в море — печалиться рано,
Но слепо туманы домой нас торопят.
Здесь ни ночи, ни дня…
Здесь неделя проходит как годы.
Наша прошлая жизнь утекла, как сквозь пальцы вода…
Здесь в тумане гудят маяки
И гудят пароходы.
И полжизни бесследно туман проглотил навсегда.
Туманы, туманы — роса океана…
Глаза проглядишь и умоешься потом
Здесь мало сомнений и мало желаний,
Здесь мало желаний и много работы.
Здесь все проще, не надо
Ни слов, ни чужого участья…
Лед плывет за бортом,
Воздух мокрый шатается вдрызг…
Чашки чая горячего
Хватит вполне мне для счастья —
Для бессонницы хватит в лицо разорвавшихся брызг!
Туманы, туманы — роса океана.
Глядят штурмана напряженно и гордо!
Бесцветный капкан вместо неба над нами
Туман затянулся, как узел на горле…
Здесь ни ночи, ни дня.
Почему ты давно мне не снишься?
Видишь, чайка взлетела, себя разорвав пополам…
Наши дети на фото в каюте со мною смеются —
Я смотрю, как в тумане, смотрю, будто падаю к вам…
Туманы, туманы — роса океана…
В слепой тесноте напряженнее чувства —
И наша любовь оживает в тумане,
Среди ожиданий, сомнений… и грусти…
Витя. Если дойду домой, положу перед ней ромашки. Пусть она улыбнется…
Капитан. Или — заплачет…
Витя. Она улыбнется мне, капитан! Улыбнется! Она так улыбнется…
Гром. Посошок скажу, чтобы всем думать. Меня Миша предупредил, чтобы я молчал об этом. Только я и не понял тогда, почему вам нельзя говорить. А теперь уже надо.
Капитан. Говори.
Гром. Когда меня в машине везли, по радио передали, что Крым и Севастополь Россия теперь.
Витя. Севастополь? Конечно, Россия! Всегда было.
Гром. Давно не было.
Витя (задумавшись). Так можно в магазин идти?
Гром. Бежать, Витя! Бежать!
Капитан. В Севастополь?.. Так вот какой Миша… Оберегал меня. Дождь мой… (Слезы текут по щекам.) Переправа, переправа… Спасибо…
Витя(голосом и интонацией Миши, разбрасывая руками блеск воображаемого халата). Спасибо — не надо. Я — народ, и ты — народ. А вождь — всегда будет.
Гром. Паспорта надо…
Витя(продолжая игру голосом). Сердце твое — главный паспорт. Его не теряй. Так говорю?..
Шпринг. Придется еще пожить. Смешно. Кем буду теперь? Неужели Дрейк — пират адмирал — на горшке умер? Не верю… А может, пиратам тоже плохо бывает?
Капитан. В Севастополь. Домой. Мы там — нужны… Там наше солнце.
Витя (голосом Миши и все больше вживаясь в африканскую роль). Как вождь говорю вам. Все нужны другу! Солнце и кит, песок-океан, поезд-весна, дочь-мальчик… Смерть тоже надо, когда устал очень. Все надо любить, потому что хотела так мне моя мама. А мама — это и Богу на небе тепло…
Поэт(поет тихо). Мы вернулись домой в Севастополь родной…
Гром. Запел, жених? Собирай силы! Африканские женщины слабых не любят…
Витя(подхватывая тему). Суп из акульих плавников с африканской травкой — это у них коронка!
Гром. И два килограмма за ночь из тебя вынут, как пить дать!
Витя(поет на мотив «молодой моряк, грудь его в медалях…»). Молодой поэт… (Оба хохочут.)
Поэт(Вите и Грому, серьезно). Дураки вы, и мало еще понимаете. Женщины любят ласковых.
Общий возглас. Ага, умеющих разговаривать пальцами?!.
Капитан(слушая их и улыбаясь чему-то своему.) Поэт! Хорошо, когда есть поэт…
Все улыбаются. Музыка барабанов сменяется музыкой вальса и духового оркестра на Приморском бульваре. «…Мы вернулись домой в Севастополь родной…»
