Дом на углу - [3]
— Что-то не так, пастор, — участливо осведомляется миссис Джонс. — Неужели, я увлеклась и отхватила больше, чем следовало?
— Все так, дитя мое, — спохватывается Уайт младший, остерегающийся афишировать свои сомнения (ничто так не искушает, как колебания тех, кому мы вверили свою жизнь). — И, пожалуйста, еще покороче.
Глава III.
Библиотека
— Кажется, ты сегодня в хорошем настроении, — замечает миссис Джонс, с радостью глядя на мужа.
Мистер Джонс молчит, но на его лице добродушная улыбка. Сегодня, проходя мимо строительства, мистер Джонс улучил момент, когда рабочие не смотрели в его сторону, и плюнул туда, где в старые добрые времена лежала куча мусора. Причем, не на периферию, а в самый что ни на есть центр. Мистер Джонс умеет плевать далеко и метко — как и полагается истинному философу. Ибо глубина и охват мысли измеряется наплевательством на все, что не имеет к ней прямого отношения.
Миссис Джонс всегда пристально следит за настроением мужа. В основании ее опрятного и незатейливого мира лежат всего несколько краеугольных камней. Простота залог счастья. Камни имеют следующие названия: работа, цветник, готовка, и главный из них — эмоциональное самочувствие мистера Джонса. Когда последний хандрит (что неизбежно для человека с подобной интеллектуальной конституцией), миссис Джонс не находит себе места, и все остальные столпы ее мироздания оседают под тяжестью бытия: миссис Джонс отхватывает лелеемые клиентами кудри и коки, пересаливает суп и забывает полить цветы. Но когда мистер Джонс в приподнятом состоянии духа, его жена творит парикмахерские, кулинарные и ботанические чудеса.
— Миссис Хендрикс, считает что они строят библиотеку, — врет миссис Джонс, чтобы сделать приятно своему мужу, обожающему читать все, кроме газет.
К сожалению, миссис Джонс просчитывается. Мистер Джонс недолюбливает миссис Хендрикс за то, что она не подает нищим из принципа и не находит нужным это скрывать. «Здоровые лбы! — клеймит нищих миссис Хендрикс. — Смотреть противно».
Миссис Хендрикс уверена в себе и собственной правоте, которую она рассматривает как непосредственное продолжение своей персоны. Цельный и всеми уважаемый человек не может ошибаться. Даже пастор Уайт побаивается Миссис Хендрикс и никогда не вступает с ней в спор. Переспорить миссис Хендрикс не удавалась еще никому. Когда она исчерпывает аргументы — что происходит обычно довольно быстро, потому что аргументов у миссис Хендрикс не больше, чем краеугольных камней счастья у миссис Джонс — в ход пускается известное на весь микрорайон контральто. А спорить миссис Хендрикс обожает даже больше, чем наносить визиты своим подругам. В споре рождается истина. Там же она взрослеет, мужает, стареет и умирает. Но для миссис Хендрикс спор, в первую очередь, — рупор, через который она возглашает истину всем находящимся в зоне слышимости.
При упоминании миссис Хендрикс, у мистера Джонса портится настроение, поднятое ценой меткого плевка.
— Не нужна нам библиотека, — ворчит мистер Джонс вопреки самому себе и спешит сменить тему, чтобы не быть изобличенным в непоследовательности. — И вообще с чего она взяла?
— Ну, как же, — тянет миссис Джонс в целях выгадать время, — ведь от нас до центральной библиотеки можно добраться только на автобусе. А знание должно всегда находиться под рукой.
— Ничего подобного! — раздражается мистер Джонс. — За знание нужно бороться. Его нужно выуживать голыми руками из помойной ямы. А когда оно за углом, грош ему цена!
Миссис Джонс молчит. Она затрудняется продолжать обсуждение на столь абстрактном уровне. Но горечь поражения быстро переходит в гордость за мужа. Боже, до чего умен мистер Джонс!
Метафора помойной ямы наталкивает мистера Джонса на мысли о вполне конкретной помойке на углу Тополиной улицы и Коринфской авеню. По пятам за эйфорией подкрадывается черная меланхолия. «Это что же, — вдруг осознает неутешительность ситуации мистер Джонс, — теперь всегда плевать исподтишка и с оглядкой? Как какой-то мелкий воришка! Это у себя-то дома. Дожили! Настоящая свобода — когда плюешь, не задумываясь, и плевок — такое же естественное отправление, как, скажем, зевок или почесывание. Эх!»
Тут мистер Джонс, увлекшись внутренним монологом, действительно плюет себе под ноги. Миссис Джонс смотрит на него с испугом.
— Что случилось? — спрашивает она мужа, чувствуя за фасадом пустякового поступка напряженную внутреннюю борьбу.
— Так, отхаркнулось, — заметает следы мистер Джонс. — Принеси-ка мне лучше газету.
Глава IV.
Обувная фабрика
Есть еще один человек, переживающий по поводу строительства не меньше мистера Джонса и пастора Уайта. Человека зовут Жоржета.
Жоржета ложится за полночь, а встает после полудня. Большую часть своего бодрствования она вышагивает улицы, не считая короткие перерывы на обед и ужин, и досуг с клиентами. Благодаря ежедневному моциону, несмотря на уже далеко не юный возраст, Жоржете удалось сохранить отменную фигуру, столь необходимую в ее профессии. Хорошая фигура для женщины — это, в первую очередь, орудие труда. Прогулки в дождь и снег закалили иммунитет Жоржеты. Она не болеет никогда, по крайней мере, респираторными заболеваниями, чем очень гордится.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.