Дом на побережье - [14]
— Я… гм… я читала биографию Алек… то есть твою биографию.
Бред.
Алекс бросил на нее быстрый взгляд и пожал плечами.
— Ну, тогда я скажу только о том, что имеет отношение к нам.
— К нам?
— Мира, я был женат, — он уставился куда-то вдаль. — Ее звали Лиз. Елизавета. Но я звал ее Лиз, только я. Она была такой… — губы Алекса тронула неясная улыбка. — Нежной, светлой, красивой. Будто свет с собой несла. В нее все влюблялись, потому что было невозможно не влюбиться. А она любила меня… во всяком случае, я так думал.
Мира вздрогнула.
— Мы поженились, когда ей было семнадцать лет. Она была счастлива тогда, я это чувствовал. Полгода я жил, как во сне, даже подумать не мог, что это когда-нибудь кончится. Она ждала ребенка. А мой брат, Михаил, тоже любил ее. Я шутил над этим… думал, что это пустяки. Она тоже шутила, только не при нем. Я думал, она его жалеет. А потом… Я несколько раз видел их вместе, но не придавал значения. Но однажды я зашел в спальню… хотел оставить под ее подушкой браслет с изумрудами, она так любила находить подарки. Все равно, какие, тогда это были изумруды, а могла быть просто дешевая картинка или цветок. И я увидел письмо. Незапечатанное. Оно лежало на столике у окна. Я даже не знал, что это письмо, думал — просто бумага. Поднял… а там…
Алекс опустил голову, прижал к вискам кулаки.
— Она писала Михаилу. Жаловалась, что он забыл о ней. Просила о встрече. А еще упрекала, что он не собирается заботиться о своем ребенке. Я даже не понял сначала, какого ребенка она имела в виду. У него были дети от крестьянок, по-моему, он сам не знал, сколько. А потом до меня наконец дошло. Но я все равно продолжал уверять себя, что не так понял. Что это просто недоразумение. Я взял себя в руки и пошел к ней. И спросил об этом злосчастном письме. А она… Она даже не стала отпираться. Сразу призналась, что написала его, и что не может больше скрывать своих чувств. Как я не убил ее тогда — не знаю. Перед глазами все красным подернулось, будто кровью залило. В себя пришел только в спальне… вокруг все изорвано, от мебели одни щепки остались. И в тот же вечер я ее отправил сюда. На побережье. Ей так нравился этот дом… А я его тогда возненавидел. Сказал всем, что она решила до рождения ребенка подальше от города пожить. Знаешь, она мне каждую ночь снилась. Все звала к себе. В конце концов я перестал спать. Михаил тогда из Петербурга исчез, его счастье — я бы его просто убил, попадись он мне на глаза. Так почти месяц прошел. А потом на одном из балов, куда я просто обязан был придти — будь моя воля, я бы заперся в доме и ключ бы выкинул подальше — я встретил приятеля Михаила. Владимира Лигова. Он мне сказал — смеясь, будто невзначай, — что Михаил давно уже поселился в поместье и живет там вместе с Лиз. И я не выдержал. Выбежал из зала, сам оседлал коня… Я мчался, не разбирая дороги, и видел только ее. Лиз… Видел, как она шепчет мне о своей любви в цветущем саду… Как плачет от счастья, когда я сказал, что хочу просить ее руки у ее отца… Как клянется быть моей перед алтарем… И думал — как могла она меня обмануть? Как могла лгать мне? Как могла, как посмела?!
Я сбился с дороги и выехал на берег. Тогда было странное утро — безоблачное, безветренное, светлое, но на небе не было солнца. А может, это я его не видел… И на этом самом берегу я увидел Михаила. Он стоял у кромки воды и глядел на залив. Я понял, что он ждал меня.
Алекс отвернулся, и Мира увидела, что его руки дрожат.
— Он сказал, что Лиз предпочла его. Так и сказал. А я ответил, что тогда ему придется умереть, потому что Лиз моя перед Богом и людьми, моя навечно. «Что ж, так тому и быть», — сказал он и вытащил шпагу.
Я устал, потому что скакал всю ночь. Очень устал, а он был одним из лучших фехтовальщиков Петербурга. Последнее, что я видел — Лиз, стоявшая на песке и глядевшая на меня. По-моему, она что-то кричала, но я ничего не слышал. Она была с ним…
Мира хотела дотронуться до его плеча, но что-то остановило ее.
Он хочет смерти…Хочет убить его… Она знает это уже давно и бежит за ним, скрываясь между деревьев…
Берег моря. Двое мужчин, сцепившихся в смертельной схватке. Звон клинков. Кровь, расплывающаяся на белой рубахе.
— А-але-е-екс!!!..
Мира вздрогнула, моргнула, прогоняя видение.
— А ты…
— Я не знаю, что произошло, — перебил он ее. — Не знаю, почему я здесь. Но ты, Мира, ты — копия Лиз. И не только внешне. Я сразу узнал тебя. Пожалуйста, вспомни… ну должно же быть хоть что-то! Может, тебе мое лицо сразу показалось знакомым? Или голос? Или…
— Ты мне снился, — тихо ответила Мира, глядя на серый, пропыленный асфальт. — Ты, Михаил… Еще до того, как я узнала о вас. И Анна.
— Ты ее очень любила…
— Алекс, но я ведь не Лиз! — почти умоляюще крикнула она. — Я Мира, это моя жизнь, моя память. Это я, понимаешь?
— Но что-то ведь осталось и от Лиз, — он пригладил ее волосы, и Мира с ужасом осознала, что помнит этот жест. — Ты — это ты. А какой-то кусочек у тебя остался от нее.
Мира расстроенно покачала головой.
— Все равно… — тут она кое о чем вспомнила. — Алекс, когда я была в том доме, я нашла несколько писем. Может быть, это писала она? Вот, возьми, — она протянула ему связку, но Алекс покачал головой.
Девушка, живущая в маленьком поселке на одной из планет системы Япха, находит среди скал упавший космический корабль. Она еще не знает, сколько радости и горя принесет ей эта находка, через что ей придется пройти и как круто изменится ее жизнь.
…Зачем послали офицера Грея на странное, таинственное задание?…Зачем членам Военного Совета, вот уже двадцать лет управляющего планетой Веллия внезапно понадобилось разыскать капитана космических пиратов по прозвищу Призрак?…Что за игру ведет Кэл, лишенный когда-то памяти телохранитель Грея?…Что находится в маленьких ящичках, которые необходимо развезти по нескольким планетам?И, главное, КАК все это связано между собой? Возможно, отсчет событий надо начинать с того дня, когда император Веллии был убит, а императрица с новорожденным сыном скрылась в неизвестном направлении?
Он такой же, как все остальные люди. Только они не видят его. Никто не видит. Вернее… почти никто.
Вы думаете, это человек — царь вселенной? Черта с два! Ангелы и черти отрываются по полной, используя наш мир как источник ресурсов. А накануне 2000-го года борьба не на шутку обострилась, и в самом центре этой заварухи оказались двое людей — талантливый художник и не менее талантливая ученая.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.