Дом людей и зверей - [18]

Шрифт
Интервал

Он даже слышал, как одна красивая женщина из другого подъезда — конечно, это была тётя Света — говорила девочкиной маме:

— Ты её слишком балуешь, Люська! А если она завтра захочет весь зоопарк домой?

А та, которую Люськой назвали, отвечала:

— Я весь зоопарк так и так не смогу… И я думаю: должны же у неё хоть какие-то желания исполняться… Должна у неё радость быть…

Дворник с ведром по лестнице прошёл мимо них — верхнюю площадку убирать. Мама девочки отпирала квартиру, из которой уже птичьи крики слышались. Тётя Света говорила:

— А что, мало радости? И птицы, и рыбы…

Мама отвечала что-то беспомощно. Что тут объяснишь?

И дворник бы не сказал, что хорошего в грязно-белой ободранной крысе… И хвост какой — белый, голый… Да только у дворника и не спрашивает никто. С кем ему разговаривать?

— Давай, оживай, — говорит он Крыске. — Назад тебя к девчонке отнесу, пусть у неё радость будет…

И Репью кивает:

— Ведь так, Репа?

Дворник Репья Репой зовёт. Всякий своё видит в кошачьем имени. Кто — острые, цепкие когти, а дворник говорит, кот — голова. Умнющий — не каждому человеку такая репа дана. Дворник Репе рассказывает, как у него день прошёл. Жалуется: снег валит, осерчала природа. А Репа слушает — и как будто всё понимает.

А Крыска — умная ли она, как Репей, или нет, но вот она глаза открывает и вспоминает, кто она, — с трудом.

— Это я — Радость… И я, выходит, живу…

А дворник как раз говорит: «Радость, радость…»

И вдруг её осеняет: «Вот как по-ихнему будет Радость!»

Она вскакивает на лапы и благодарно фыркает: «Я есть! И ты есть! Ты знаешь, кто я. Я Радость!»

А дворник ей в ответ:

— Лежи, торопыга!


Однажды в субботу раздаётся звонок в дверь.

Девочка в школе, у мамы руки в муке. Она кое-как открывает дверь.

Дворник Вася, смущенный как человек, осознающий, что совершает добрый поступок, протягивает ей на ладони Крыску:

— Вот, вашей дочке. Жива-здорова…

Мама в испуге отдёргивает руку, ведёт дворника в дом, просит:

— Посадите хоть в эту банку.

Радость становится на задние лапы, дворник уходит, провожаемый совсем не весёлым «спасибо».

Когда Крыска исчезла, мама сказала дочке: «Ушла и ушла. Может быть, где-то ей будет лучше».

В самом деле, они же не выбросили её в мусоропровод. Не отнесли на корм удаву.

— Лабораторное животное, куда тебя теперь? — говорит мама.

Крыска стоит на задних лапах, головку — набок, слушает.

Мама объясняет ей:

— В аквариум тебя не посадишь, нет, там твой сынок хозяйничает. Он ведь тебя как гонял?

Крыске слышится как будто участие. Мама спрашивает невесть у кого:

— Что мне теперь, два крысятника в доме держать? Вот радость-то…

«Радость, Радость!» — Крыска узнаёт знакомое слово.

Мама говорит:

— Или в зоопарк тебя сдать? Ты же лабораторная! Тебя специально вывели… Пусть тобой питаются…

В самом деле, унести её, что ли, вот в этой банке, пока дочка не пришла? И дочка ни о чём не узнает.

Мама втолковывает Крыске:

— Ведь ты только ешь — и всё. И убирай за тобой. И ещё кусаешься. Никакой радости от тебя.

«Это я — Радость!» Крыска громко пищит.

Она забыла уже, как кусалась. Забыла свою ненависть к маме и дочке. Они разлучили её с Крысом, как прежде какие-то люди разлучили с Самой Большой Радостью.

Она привыкла — когда уходишь откуда-нибудь, назад уже не вернуться. Тебе могут только показать твой прежний мир издалека, чтобы у тебя сердце сжалось… И у тех, кого ты оставила — тоже.

И вдруг её путь пошёл в обратную сторону! Она опять в этом доме, где пахнет вот этим домом, уютом. Каждый человек пахнет по-своему, и оказывается, запах можно узнать и понять, что соскучилась по нему! Здесь она когда-то поняла, что стала Большой Радостью… Так, глядишь, и к Крысу она когда-нибудь вернётся, и к своей Самой Большой Радости…

Крыска чувствует, как любит их всех — и эту огромную тоже…

Она подтягивается на лапах и вылезает из банки, пищит:

— Ну возьми же меня на руки! Видишь, мы встретились…

Передними лапками в воздухе опору ищет. Сейчас соскользнёт с банки.

Мама ищет, чем бы её взять… Вот, полотенце. Потом постирать его, не забыть… Вот ведь — забот не было.

Все неприятности мама встречает как новые задачки. Пришла задачка — её решать надо.

Но про крысу — это сейчас не главная задачка. Главное то, что дочкин класс едет на экскурсию, в соседний город. Там будет дельфинарий и аквапарк. Деньги в понедельник надо принести… И мама не представляет, где их взять.

Должно быть, она так и скажет дочке. Предложит: «Давай лучше прогуляемся по городу. У нас тоже интересно! Сходим в зоопарк, вот как раз повод — крысу отнесём…»

Мама думает: сколько угодно людей и в самом деле взяли бы и отнесли Крыску в зоопарк! А значит… Значит, ничего в этом такого нет. И дочка ведь не знает, что маме директор говорил. Кто ей расскажет? Директор обещал молчать, и мама не скажет ни за что на свете.

Решено — она покормит дочку обедом, а потом Крыску прямо в этой банке… Дочка попросит нести сама. И будет идти вприпрыжку, и делать вид, что ехать с классом ей совсем не хочется. Достаточно городского зоопарка.

У мамы добрая девочка. И мама от этого виноватой себя чувствует. Если бы дочка кричала, что она не хуже остальных, что она хочет ездить, путешествовать — можно было бы спросить: а деньги я, что, с неба достану…


Еще от автора Илга Понорницкая
Эй, Рыбка!

Повесть Илги Понорницкой — «Эй, Рыбка!» — школьная история о мире, в котором тупая жестокость и безнравственность соседствуют с наивной жертвенностью и идеализмом, о мире, выжить в котором помогает порой не сила, а искренность, простота и открытость.Действие повести происходит в наше время в провинциальном маленьком городке. Героиня кажется наивной и простодушной, ее искренность вызывает насмешки одноклассников и недоумение взрослых. Но именно эти ее качества помогают ей быть «настоящей» — защищать справедливость, бороться за себя и за своих друзей.


Внутри что-то есть

Мир глазами ребенка. Просто, незатейливо, правдиво. Взрослые научились видеть вокруг только то, что им нужно, дети - еще нет. Жаль, что мы уже давно разучились смотреть по-детски. А может быть, когда-нибудь снова научимся?


Девчонки с нашего двора

Детство – кошмар, который заканчивается.Когда автор пишет о том, что касается многих, на него ложится особая ответственность. Важно не соврать - ни в чувствах, ни в словах. Илге Понорницкой это удается. Читаешь, и кажется, что гулял где-то рядом, в соседнем дворе. Очень точно и без прикрас рассказано о жестокой поре детства. Это когда вырастаешь - начинаешь понимать, сколько у тебя единомышленников. А в детстве - совсем один против всех. Печальный и горький, очень неодномерный рассказ.


В коробке

Введите сюда краткую аннотацию.


Ты говоришь мне про язык аборигенов

Илга Понорницкая: «в этом рассказе все начиналось именно с белого стиха, который сочинялся, кажется, совсем без моего участия. А потом захотелось это как-то соединить, чтобы получилось целое...».


Открытые окна

Так получилось, что современные городские ребята оказались в деревне. Из всего этого и складывается простая история о вечном — о том, как мы ладим друг с другом, да и ладим ли. Замечательно, что здесь нет ни следа «морали»: мы всему учимся сами.«Я потом, в городе уже, вспоминала: вот это было счастье! Кажется, что ты летишь, над всеми холмами, в этом воздухе, наполненном запахом трав. Твои волосы и плечи касаются этого особого воздуха, ветер шумит. Ты кружишься на холме, платье раздувается — и не нужны тебе никакие чёрные шорты.


Рекомендуем почитать
Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Замазка. Метро

Стекольщик поставил новые окна… Скучно? Но станет веселей, если отковырять кусок замазки и … Метро - очень сложная штука. Много станций, очень легко заблудиться… Да и в эскалаторах запутаться можно… Художник Генрих Оскарович Вальк.


Внучка артиллериста

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


На школьном дворе

Что будет, если директор школы вдруг возьмет и женится? Ничего хорошего, решили Демьян с Альбиной и начали разрабатывать план «военных» действий…


Красный ледок

В этой повести писатель возвращается в свою юность, рассказывает о том, как в трудные годы коллективизации белорусской деревни ученик-комсомолец принимал активное участие в ожесточенной классовой борьбе.


Новый дом

История про детский дом в Азербайджане, где вопреки национальным предрассудкам дружно живут маленькие курды, армяне и русские.