Дом, который построил Свифт - [16]
Доктор неприязненно глянул на него, потом тихо сказал:
— Но декан Свифт — не сумасшедший!
Сидевшие за столом замерли, испуганно оглянулись на губернатора. Тот сидел с непроницаемым лицом.
— Не горячитесь, доктор, не горячитесь, — шептали слева и справа.
— Декан Свифт абсолютно здоров! О чем я и сообщил в Лондон!
Возникло замешательство.
— Когда сообщили? Кому?
— Несколько дней назад я выслал письмо…
— Кому? Кому вы писали, сэр?! — настаивал судья.
— Меня просил об этом один депутат…
— Неосмотрительно, молодой человек! — Один из членов совета схватился за голову. — Весьма неосмотрительно…
Губернатор вдруг резко встал, направился к доктору и начал его разглядывать, словно видел впервые. Потом круто повернулся к судье:
— А как вообще он здесь? Судья опустил глаза.
— Я спрашиваю, — медленно произнес губернатор, — как получилось, что этот человек находится здесь? Кто назначил?!
Наступила пауза. Губернатор гневно обвел глазами членов совета, потом остановил взгляд на судье. ~ Кто назначил? — Вы, сэр, — шепотом произнес судья.
— Я знаю, — согласился губернатор. — Я спрашиваю, кто мне рекомендовал?!
— Мы полагали, — начал объяснять судья, — у этой кандидатуры масса достоинств: молод, глуп, необразован… Не попадает под влияние декана…
— Кто конкретно его утвердил?!
— Свифт, — нерешительно произнес судья. Губернатор слегка поднял бровь.
— Да, сэр, — повторил судья. — Из всех предложенных кандидатур декан почему-то выбрал этого доктора из Ноттингемшира.
— Перерыв! — сказал губернатор и решительно пошел к выходу. Судья бросился за ним:
— Перерыв, господа! Они скрылись за дверью.
Члены Опекунского совета, перешептываясь, встали со своих мест, столпились у окна, изредка поглядывая на небо, где в зените стояла «летающая галлюцинация».
Доктор остался в одиночестве. Он задумчиво прохаживался по зале, затем попытался у кого-то спросить:
— А что, собственно, случилось?
Ему не ответили.
Тогда он закричал, уже обращаясь ко всем сразу:
— Да что произошло, черт подери?!
Один из членов совета взял доктора под руку, отвел в сторону, зашептал:
— Не надо кричать, молодой человек. Что произошло, мы узнаем, когда вернутся судья и губернатор. Могу вам сообщить свои соображения: вы погубили нас, вы погубили Ирландию, вы погубили Свифта.
— Но почему?
— Вам ведь объяснили: Свифт — великий сатирик. Это судя по законам искусства.
Второй член совета подошел с другой стороны:
— А если просто по законам, то за каждый памфлет ему полагается минимум пожизненное заключение. И вот сама жизнь подсказала выход: декан объявляется безумным, мы его опекаем. Он пишет, что хочет, мы возмущаемся, как можем.
— И все чисты перед Богом! — вставил епископ.
— И перед правительством! — заметил ученый.
— И перед народом! — выдохнули все.
— Понимаете, какую гармонию вы разрушили, доктор? — спросил ученый.
— Но я всего лишь установил диагноз, — сказал доктор.
— Бывает время, сэр, когда и диагноз — это донос! >в Открылась дверь. Вошли озабоченные губернатор и судья.
Все поспешно расселись вокруг стола.
— Господа! — начал судья. — Продолжаем заседание Опекунского совета. Лорд-губернатор, сэр Уолп, поручил мне сообщить, что после важного открытия, которое сделал наш Доктор, мы уже не можем ждать указаний из Лондона и спокойно взирать на поведение декана. Все его чудачества, особенно эти нелепые похороны, которые он проводит в отношении себя, должны закончиться немедленно!
— Но как? — испуганно спросил кто-то.
— Самым естественным образом!
Пауза. Все опустили глаза, доктор растерянно посмотрел на судью:
— Простите… Я что-то не понимаю…
— Читать надо больше, молодой человек! — Судья положил перед доктором книгу. — Страница двести восемьдесят вторая.
Доктор открыл книгу. Возник рисунок, на котором был изображен огромный круглый предмет, парящий в облаках. Доктор тихо начал читать:
— «Если какой-нибудь город поднимает мятеж и мятежники продолжают упорствовать, король прибегает к радикальному средству: „летающий остров“ опускается прямо на головы непокорных и сокрушает их вместе с домами!»
Губернатор одобрительно поцокал языком: — «Сокрушает вместе с домами». Довольно зримый образ. Нет, что ни говорите, а покойный был замечательным стилистом.
Все послушно закивали. Епископ начал читать молитву.
8. ГУЛЛИВЕР
По аллее сада, тихо напевая песенку, шла Ванесса. Она очень изменилась за эти дни: волосы распущены, одежда порвана, взгляд принял печально-безумное выражение…
Подойдя к дому Свифта, она остановилась возле окон кабинета.
Эстэр почувствовала на себе ее взгляд.
— Я закрою окно, ваше преподобие, — сказала она декану, — становится сыро… — И добавила, уже обращаясь к Ванессе: — Пожалуйста, девушка, пройдите в сад. Там накрыт столик для гостей. Вас накормят.
Ванесса опустила голову, отошла.
— Поразительно, как эта бродяжка похожа на Ванессу, — сказала Эстэр, закрывая окно и задергивая шторы. Шторы теперь были светлыми, в цветочек. — Я имею в виду не ту Ванессу, которую вы любили… — осеклась она. — Извините, сэр! Я вторглась в ваши воспоминания. Продолжим работу! — Она достала блокнот. — Итак, ваш ответ на статью лондонского критика. «Вы пишете, что я мизантроп. Что ж, может быть, и так… Главная цель, которую я поставил себе во всех моих трудах, это скорее обидеть людей, нежели развлечь их. В принципе я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком, хотя сердечно люблю конкретно Джона, Питера, Тома и так далее… Я убедился, что существующее определение „человек — разумное животное“ фальшиво и несколько преждевременно. Правильней формулировать: „человек — животное, восприимчивое к разуму…“ На этой базе мизантропии воздвигнуто все здание моих „путешествий“. — Эстэр опустила блокнот. — Я все правильно записала?
Автору пьес, составивших эту книгу, удалось создать свой театральный мир. Благодаря щедрой фантазии Григория Горина известные сюжеты, сохраняя свою "прописку в вечности", обнаруживают философскую и социальную актуальность для зрителя и читателя нового тысячелетия.
Ироничная пьеса Григория Горина. В Анатовке одновременно сосуществуют русские, украинцы и евреи. И несмотря на разность культур и религий, им удаётся вполне успешно жить в одном месте. Здесь же со своей семьей живёт еврей Тевье. Он – молочник, поэтому не слишком богат и у него пять дочерей, которых надо выдать замуж. Мы видим простого и в то же время мудрого человека, часто обращающегося к Богу и пытающимся решить насущные жизненные проблемы. Пьеса пропитана еврейской мудростью и характерным, одновременно печальным и весёлым юмором, позволяющим преодолевать любые трудности.
Главная проблема пьесы «Тиль» Григория Горина, написанной в 1974 году, – проблема выбора общественной позиции, типа общественного поведения; подчинение исторически навязанным, утвержденным стоящими сегодня у власти нормам, использование их в своих целях или, вопреки жестким политическим обстоятельствам, жизнь по совести, по вечным общечеловеческим законам…
Знаменитый авантюрист граф Калиостро в сопровождении своей весьма экстравагантной свиты прибывает в Россию. Удирая от гвардейцев Потемкина, вся эта развеселая компания застревает в российской глубинке…
Автору пьес, составивших эту книгу, удалось создать свой театральный мир. Благодаря щедрой фантазии Григория Горина известные сюжеты, сохраняя свою "прописку в вечности", обнаруживают философскую и социальную актуальность для зрителя и читателя нового тысячелетия.
Комическая фантазия в двух частях о жизни и смерти знаменитого барона Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена, ставшего героем многих веселых книг и преданий.
Сборник рассказов о посмертии, Суде и оптимизме. Герои историй – наши современники, необычные обитатели нынешней странной эпохи. Одна черта объединяет их: умение сделать выбор.
Вторая половина ХХ века. Главный герой – один… в трёх лицах, и каждую свою жизнь он безуспешно пытается прожить заново. Текст писан мазками, местами веет от импрессионизма живописным духом. Язык не прост, но лёгок, эстетичен, местами поэтичен. Недетская книга. Редкие пикантные сцены далеки от пошлости, вытекают из сюжета. В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Далёкое от избитых литературных маршрутов путешествие по страницам этой нетривиальной книги увлекает разнообразием сюжетных линий, озадачивает неожиданными поворотами событий, не оставляет равнодушным к судьбам героев и заставляет задуматься о жизни.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Чтобы найти деньги для съемок «Оперы нищего», Директор приводит Режиссера к Префекту, который предлагает сделку – он помогает, но снимать фильм будут на острове, куда свезут всех бомжей и проституток из города. На острове же съемочную группу преследуют одни неприятности. То спонсор желает себе женскую роль, то остров оказывается секретным военным объектом и там высаживается отряд, то молодой музыкант начинает угрожать всем бомбой, требуя использовать именно его музыку в снимающемся фильме…
«… Тут жандармерия перешла в атаку на армию:– Дорогой Иван Антонович! Время-то сейчас трудное… В Европе – смуты, волнения, – Мерзляев перешел на шепот, – кое-где баррикады. Вредные идеи – они в воздухе носятся. Там выдохнули, здесь вдохнули… На кого государю опереться? Кому доверять? Только армии… Но, как говорится, доверяй, но проверяй…– Ну, вы мой полк не марайте! Мои орлы не дураки! Газет не читают, книг в глаза не видели, идей никаких не имеют!– Не надо перехваливать, Иван Антонович… Вот, например, получен сигнал: некий корнет Плетнев в одной компании вольнодумно высказывался.– Да мало ли что спьяну сморозил?! Все болтают.– Болтают все, – глубокомысленно заметил Мерзляев. – Не на всех пишут… А вот поставим его лицом к лицу с бунтовщиками – и сразу будет ясно, что за человек.