Дом - [14]
: Пейте-пейте. Пожалуйста, не стесняйтесь меня. Я вот только Игоря Алексеевича подожду. Он скоро будет?
Оля: Должно быть, уже скоро. Он пошел встречать своего старого товарища, вы его помните, тоже доктор. Скоро будут.
Третий друг: Скоро так скоро, подождем. А сад у вас и в самом деле ничего, ничего… Дорожки разбиты. Мне ведь доктор прописал не только в еде воздерживаться, но и всенепременно предпринимать ежедневные прогулки. По два-три часа.
Ульяна: Я тоже люблю прогулки. Бывает, ходишь, ходишь, туда-сюда, туда-сюда. Всё думаешь, думаешь. И появляется в этом какой-то смысл.
Третий друг: Помилуйте, в вашем юном возрасте, Ульяна Игоревна, такие мысли, что б со смыслом?
Ульяна: Вы смеетесь, а, вот господин Савёлов, тот меня поддерживает. Мы с ним сегодня уже весь сад обошли. И собираемся ещё одну прогулку предпринять после обеда.
Михаил: Как же вам не стыдно, милый Савёлов, таскать за собой Ульяну Игоревну? С вами же невыносимо скучно!
Ульяна: Отчего ж. Мне было интересно. Господин Савёлов придумал очень интересную философию.
Савёлов: Её, собственно, не я придумал, а китайцы, еще пять тысяч лет до нашей эры.
Ульяна: Подумать только, пять тысяч лет назад!
Михаил: И откуда только вы знаете, что там у них было? Савёлов-Савёлов, скучный вы человек, всё по своим философиям живёте.
Оля: Ой, что же вы пустой чай пьёте? Вам варенье не понравилось? Может, попросить, чтобы сметаны к блинам принесли?
Савёлов: Ни в коем случае, не беспокойтесь, Ольга Анатольевна. Варенье у вас превосходное, а чай я пустой всегда пью. Это, кстати, тоже восточная традиция.
Михаил: Ну, это уж я совсем не понимаю, это уж увольте — ещё и чай по философии пить.
Входит Четвертый друг.
Четвертый друг: А вот и я! Ольга Анатольевна. (Целует руку.) Сам нашел вас! Моё почтение. (Целует руку Ульяне.)
Оля: Как же это? А ведь вас ушел Игорь Алексеевич встречать. С полчаса назад.
Четвертый друг: Стало быть, разминулись. Я его не видел.
Оля: Это ничего, он догадается и, наверное, сейчас вернётся. Вы присаживайтесь с нами чай пить. У нас, правда, все по-домашнему. Садитесь.
Четвертый друг, Михаил, Третий друг и Савёлов обмениваются рукопожатиями. В этот момент входит Пятый друг.
Пятый друг: Здравствуйте-здравствуйте! О, да тут целое общество!
Оля: Здравствуйте! Как хорошо, что вы заглянули! А говорили, не сможете!
Пятый друг: Так я и не могу. Я буквально на одну минуту к вам заглянул, по пути. Только с целью высказать своё восхищение домом. А приду, как и договаривались, в субботу.
Ульяна: Вы по какой дороге шли? Вы папу не встретили?
Пятый друг: Я шел со стороны вашего сада. Какое живописное место! А какой дом! Я вас поздравляю, Ольга Анатольевна. И вас, Ульяна Игоревна, тоже. Но каков дом! Красавец! Редко встретишь в нашей провинции такой достойный, скромный и почти европейский дом. Вы же знаете, у меня два дома, но ни один не сравнится. Вы со мной не согласны?
Третий друг: Что вы, вполне согласны.
Пятый друг: А батюшку вашего я не встретил. Я, собственно, рассчитывал его здесь увидеть.
Оля: Он вот-вот будет.
Михаил: Мы все его дожидаемся.
Савёлов: Мне уж и уходить пора.
Ульяна: Подождите ещё, папа расстроится, когда придёт.
Савёлов: Впрочем, минут пять у меня ещё есть. Заметили ли вы груши, когда шли через сад?
Пятый друг: Груши? Признаться нет. Я кроме сирени, другие деревья, к стыду своему, так и не научился различать.
Оля: Михаил Викторович, а как вам дом? А то вы всё про сад и про сад.
Михаил: Дом неплохой.
Четвертый друг: Это как понимать? Какое ваше впечатление?
Михаил: Впечатление? Неоднозначное. Вы же знаете, я люблю покрасивее.
Четвертый друг: Побойтесь бога, покрасивее?
Третий друг: Наверное, вы хотели сказать, попышнее? Как у вас?
Михаил: Мой дом, конечно, не идеал, я не спорю. Но всё-таки хочется чего-то….
Пятый друг: Не знаю, чего вам хочется приукрасить, мне дом понравился. С первого взгляда. Ольга Анатольевна, как же вы решились? Вы же всегда говорили, что можете жить только на центральной улице.
Оля: Улица-то была центральная, но ведь до парка далеко, а там даже самого маленького садика не было. И шумно очень. Вы же знаете, какое нынче движение, у нас под окнами каждый день кто-нибудь под лошадь попадал. Такие сцены очень плохо на нервы действуют.
Пятый друг: А что, Ольга Анатольевна, электричества у вас хватает?
Оля: Хватает. Игорь Алексеевич затеял большой проект по устройству электричества на кухне вместо печей.
Четвертый друг: Да… Электричество… Теперь все дома будут с электричеством.
Оля: А вы в субботу вечером, когда придете, увидите, как светло и хорошо.
Четвертый друг: Да-а-а, уходит время. Скоро никто не будет сидеть у камелька.
Ульяна: Ой, нет! Мы оставим камин, обязательно!
Четвертый друг: Это правильно. А то что это за мода, с этим электричеством.
Ульяна: Бабушка с дедушкой приехали! Смотрите, с ними еще кто-то!
Входят Валентина Николаевна и Анатолий Васильевич. С ними заходит Ветрова. Мужчины привстают, здороваются.
Анатолий Васильевич: Добрый день, а мы не одни. Смотрите, кого мы встретили!
Ветрова: Здравствуйте всем.
Валентина Николаевна: Оленька, чудесно выглядишь.
Ветрова: А это и есть Ульяна? Я про вас слышала Ульяна Игоревна, вы, оказывается, совсем невеста. А Слава?
«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.
Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.
Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.
«…Я знаю так много умных, сильных, трудолюбивых людей, которые очень сложно живут, которые страдают от одиночества или страдают от неразделенной любви, которые запутались, которые, не желая того, мучают своих близких и сами мучаются. То есть людей, у которых нет внешнего врага, но которые живут очень не просто. Но продолжают жить и продолжают переживать, желать счастья, мучиться, влюбляться, разочаровываться и опять на что-то надеяться. Вот такие люди меня интересуют. Я, наверное, сам такой»Евгений Гришковец.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.