Дом - [12]

Шрифт
Интервал

Сцена пятнадцатая

Ветрова одна в кабинете. Достает бутылку с коньяком, наливает в бокал. Медленно пьет. Ставит на стол пустой бокал. Надевает плащ, складывает документы в сумку, выходит, оставив гореть настольную лампу. Возвращается, гасит свет, уходит.

Сцена шестнадцатая

Шестой друг: По крайней мере, я честно тебе об этом говорю.

Игорь: По-твоему это честно?

Шестой друг: Вполне. Согласись, я запросто мог бы просто взять и купить этот дом, а я тебя предупреждаю. Чтобы все было по-честному.

Игорь: Но почему? Я же тебе не конкурент в этом плане, ты себе можешь позволить купить любой дом. Какой захочешь.

Шестой друг: Понимаешь, мне любой не нужен. Мне надо именно этот. Я давно просил своих ребят присматривать за тем, что продается в этом районе. Это совпадение. Если бы я не был в отпуске, то уже купил бы этот дом. Ты бы даже не узнал про него.

Игорь: Но мне дали честное слово, что в течение недели решение за мной.

Шестой друг: Неделя когда у нас заканчивается? Завтра? Я тебе дорогу не перебегаю. Завтра и будет завтра. Все честные слова останутся честными.

Игорь: Я даже не понимаю, что сейчас должен сделать. Я так на тебя рассчитывал.

Шестой друг: Так ты совершенно правильно рассчитывал! Я дам тебе деньги! Дам и с радостью! Приятно помочь другу, тем более в таком хорошем начинании. Дом — это правильное решение, это на всю жизнь. И тебе, и детям, и внукам.

Игорь: Не понимаю. Ты же только что сказал…

Шестой друг: Я тебе дам денег, а ты купишь дом в другом месте. Другой дом.

Игорь: Я другой не хочу, да и не могу. Этот самый доступный. Такого предложения по цене больше не будет. Этот дом — максимум, что я могу себе позволить. И именно он мне нравится.

Шестой друг: Так я же тебе займу! На сколько больше надо? Ты скажи — я тебе дам.

Игорь: Ты взаймы дашь. Мне отдавать в любом случае. Я долго решался, долго считал — эта сумма максимальная, которую смогу отдать. Брать на себя обязательства в больших масштабах — просто глупо с моей стороны. Мне чтобы и эти деньги отдать придется сильно подсобраться на пару лет. Откажись от своей затеи, уступи мне — что тебе стоит? К тому же это такой дом, который для меня. Он мне подходит. Если б это был другой дом, я, может, и не решился бы никогда.

Шестой друг: Я тоже съездил и тоже посмотрел. Мне он тоже подходит, ничуть не меньше, чем тебе.

Игорь: Но у тебя-то много вариантов. Ты же, прости меня за грубость, богатый. Мне с тобой никак не потягаться при всем желании.

Шестой друг: А ты мои деньги не считай. Старик, можешь считать меня предателем, хотя я ни в чем перед тобой не виноват, но ничего сделать не могу. Я уже отдал распоряжение. Если ты не подпишешь договор, его подпишу я.

Игорь: Как же так? Ты не можешь так со мной поступить.

Шестой друг: Почему? Почему не могу? Не хотел говорить, но скажу. С чего ты взял, что ты особенный? Да тебе, вообще, по жизни везет. Постоянно! Подумаешь, что-то произойдет не по твоему сценарию! У тебя работа есть? Есть. Хорошая работа. Квартира, машина — всё прекрасно! Ты думаешь, ты много работал, чтобы получить это? Да ты прикладывал минимум усилий, минимум, в сравнении со мной. А мне приходилось реально пахать! У меня нет твоего везения. Дальше — жена, дети. У тебя живы родители. Ничего этого у меня нет. Чего тебе неймется?

Игорь: Я хочу дом.

Шестой друг: Хочу дом! Надо же! И все должны от умиления растаять! А я тоже хочу! Хочу и всё тут. И чьё хочу важнее? Ты считаешь, что твоё? А я не согласен! У меня есть два дома, но ни один мне не нравится. А этот очень понравился. Чем ты лучше? И вообще, куда ты лезешь? Ты хоть понимаешь, куда ты лезешь? Знаешь что? Я дам тебе деньги. На этот дом. Но если ты мне сейчас, вот прямо сейчас, покажешь документы на дом. Хотя бы копию. Я же тебя как облупленного знаю, ты эти документы в глаза не видел. Так?

Игорь: Какие-то видел.

Шестой друг: «Какие-то видел»! Там земля есть?

Игорь: Ну есть.

Шестой друг: А как эта земля оформлена?

Игорь: Я про землю не успел… не знаю.

Шестой друг: Вот! Именно! Я об этом и говорю! Ничего не знаешь, не разбираешься ни фига — но туда же. Хочу дом! Агентство какое? С каким агентством ты работаешь? Мне это выяснить — раз плюнуть, но я и без этого уверен, что там ерунда какая-нибудь. Все эти разговоры про честные слова — детский лепет.

Игорь: Ты из меня совсем идиота не делай! Я никогда не говорил, что с агентством общаюсь на уровне обещаний, просто дом выставлен на продажу через моего знакомого.

Шестой друг: Слышать этого всего не могу! Какой знакомый может быть при покупке собственности? Хорош знакомый, если он тебе даже с документами не предложил ознакомиться. Сунул тебе какой-нибудь договорчик. Типовой! Скажи мне, там земля вообще в собственности или в аренде, долгосрочной? Ничего не знаешь! Ничего! Тебя всему учить надо!

Игорь: Не надо меня ничему учить!

Шестой друг: Еще как надо! При твоём везении ты и тут запросто мог бы проскочить! Палец о палец не ударил, посидел с приятелем в кафе, разок съездил, посмотрел — за такое дома не положены! Я ждал такой дом. А тут ты! Дистанцию не бежал, а главный приз загрести захотел! И ведь, я уверен, у тебя бы и получилось. Как всегда повезло, подфартило б. На этом и выезжаешь по жизни.


Еще от автора Евгений Валерьевич Гришковец
Рубашка

«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.


Театр отчаяния. Отчаянный театр

Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.


«Весы» и другие пьесы

Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.


Асфальт

«…Я знаю так много умных, сильных, трудолюбивых людей, которые очень сложно живут, которые страдают от одиночества или страдают от неразделенной любви, которые запутались, которые, не желая того, мучают своих близких и сами мучаются. То есть людей, у которых нет внешнего врага, но которые живут очень не просто. Но продолжают жить и продолжают переживать, желать счастья, мучиться, влюбляться, разочаровываться и опять на что-то надеяться. Вот такие люди меня интересуют. Я, наверное, сам такой»Евгений Гришковец.


Как я съел собаку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Следы на мне

Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.