Дом Дверей - [6]

Снова поднялся ветер и швырнул прах Хасатута Кхайю в лицо. Кемет закрыл нос и рот, развернулся и, шатаясь, начал спускаться по лестнице, постепенно ускоряя шаг".

Необходимо сказать и о самой объемной серии Брайана Ламли. Это пенталогия о Некроскопе (первый роман так и называется — "Некроскоп") — человеке, который может читать мысли мертвых. А так же ее продолжение — серия романов о мире вампиров. Главный герой этих книг — Гарри Киф — единственный человек на Земле, который может разговаривать с мертвыми. И мертвые, относясь к нему благожелательно, без отвращения общаются с ним. Но с востока (а первые из романов этой серии написаны до распада СССР) является сила, способная уничтожить весь мир. С помощью бессмертного вампира, покоящегося на холмах Румынии, офицер КГБ Борис Драгоши обретает дар некроманта, человека который вытягивает из мертвых правду. Как вы сами понимаете, Гарри Кифу ничего не остается, как вступить в бой с коварным "чекистом". Несмотря на пятьсот страниц довольно скучного повествования, развязка довольно неожиданна: подняв армии мертвецов — орды татаро-монголов — бравый Некроскоп ведет их на штурм особняка КГБ, где засел его противник. Чем дальше — тем хлеще. Во втором романе этой серии, "Вамфири", Гарри Киф продолжает борьбу с гнусными вампирами, зато в третьем в результате эксперимента, проводившегося, конечно, в… Сибири, открывается портал, ведущий в мир вампиров. Именно оттуда приходят на землю всевозможные чудовища и оборотни и так далее и тому подобное…

Сейчас серия о "Некроскопе" насчитывает тринадцать романов, которые переведены на множество языков, и общий тираж книг этой серии уже перевалил за 4 000 000 экземпляров.

Кроме того, у Брайана Ламли вышло несколько сборников рассказов, среди которых самые известные; "Колокола Дагона" (где собраны рассказы и довести о Богах Мифов Ктулху) и "Слащавые тела", а так же сборник стихов "Предупреждение духа".

Несколько в стороне от основной творческой линии автора стоит роман "Дож Дверей" и его продолжение "Дом Дверей: второй визит". Это произведения, скорее относящиеся к научной фантастике, чем к ужасам. Героям предстоит доказать, что человечество достойно остаться в живых, и чтобы доказать это, им придется столкнуться с собственными страхами. Инопланетная машина — чудесный синтезатор, создает миры, настоящий лабиринт миров, каждый из которых — воплощение кошмаров одного из тестируемых. Но кошмары эти страшны для конкретного героя, а не для читателя. Роман не пугает, а завораживает удивительными мирами, порожденными фантазией. В этом лабиринт миров Дома Дверей очень созвучен лавкрафтовскому Миру Снов, и хотя сам автор в интервью последних лет всячески пытается откреститься от влияния Лавкрафта, это влияние совершенно очевидно. Да и сами фоны — инопланетные создания, завоевывающие вселенную, очень похожи на Стражей Дагона, которые согласно мифологии Лавкрафта охраняют подводную усыпальницу морского бога, решая за него текущие вопросы.

Символичны и имена большей части героев дилогии. Они значимые, то есть подчеркивающие ту или иную отрицательную черту героя. Честно говоря при: подготовке романа было искушение перевести эти имена, и тогда Тарнболл стал бы Крутым (дословно "Крутой мяч" — термин бейсболистов), Клайборн — Дубняком (дословно "Рожденным из глины"; в английском когда хотят сказать "туп как дуб", говорят "туп как глина"), Хагги — Желудок (дословно Хагги — блюдо, приготовляемое в Шотландии из бараньих желудков) и так далее.

Хоть Ламли пытается ввести в повествование и ревнивца-маньяка, и волков-оборотней (порождение синтезатора, который может создать любую из жизненных форм), в первую очередь "Дом Дверей" — это роман о необычном, необъяснимом, о силе человеческого духа и любви.

Остается лишь пригласить вас в Лабиринт Кошмаров.

Санкт-Петербург, август 2001 г.

Брайан ЛАМЛИ ДОМ ДВЕРЕЙ

Посвящается Джону и Сиги, Терри и Шейле, Диксону и Мади — за приятные воспоминания о четырнадцати солнечных днях и нескольких пьянящих ночах.

Глава первая

Хамиш Грусть полностью соответствовал своей фамилии. Он сорок четыре года прослужил егерем у землевладельца из Эрна. До этого он пытался изучить профессию столяра, но когда ему исполнился двадцать один год, он получил документы о совершеннолетии и обрел свободу. И тогда Хамиш решил не уродовать, а беречь деревья… Когда же ему стукнуло шестьдесят пять, он вышел на пенсию, как большинство добропорядочных шотландцев. С осторожностью управляясь с делами, он жил на проценты от своих сбережений, а не на смехотворно крошечную пенсию.

Долгие годы он тщательно скрывал свое презрение к землевладельцу, которому служил. Так было до вечера, когда Хамишу исполнилось шестьдесят пять лет. А случилось это второго мая тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года. Так вот, в этот вечер Хамиш в последний раз вышел из конюшни, пересек лужайку для выгула лошадей, подошел к большому гранитному дому, спрятавшемуся в самом сердце огромного леса, и поднялся в покои работодателя. Там Хамиш еще раз прикинул, сколько он заработал за эти годы, сложил на полу в одну кучу ружье, записную книжку, собачий свисток и остальное снаряжение, положенное егерю, и сверху пристроил заявление, что уходит на пенсию. Это было его право. Ему исполнилось шестьдесят пять, а в трудовом договоре говорилось, что именно в этом возрасте он может уйти на пенсию.