Дом души - [6]

И чтобы вам яснее понять силу сказанного, предложу вам сравнение, переданное от отцов. Представьте себе круг, начертанный на земле, середина которого называется центром, а прямые линии, идущие от центра к окружности, называются радиусами. Теперь вникните, что я буду говорить. Предположите, что этот круг — мир, а центр круга — Бог, радиусы же, то есть прямые линии, идущие от окружности к центру, — это пути жизни человеческой. Итак, насколько святые входят внутрь круга, желая приблизиться к Богу, настолько, по мере вхождения, они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу; и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. Так разумейте и об удалении. Когда удаляются от Бога и возвращаются к внешнему, то очевидно, что в той мере, как они исходят от средоточия и удаляются от Бога, в той же мере удаляются и друг от друга; и сколько удаляются друг от друга, столько удаляются и от Бога. Таково естество любви: насколько мы находимся вне и не любим Бога, настолько каждый удалён и от ближнего. Если же возлюбим Бога, то сколько приближаемся к Богу любовью к Нему, столько соединяемся любовью и с ближним, и сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся с Богом. Господь Бог да сподобит нас не только слышать полезное, но и исполнять, ибо по мере того, как мы стараемся и заботимся об исполнении слышанного, и Бог всегда просвещает нас и научает воле Своей.

О ВОЛЕ БОЖИЕЙ И ВОЛЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ

Когда мы держимся своей воли и сами себя оправдываем, тогда, делая как будто бы доброе дело, мы сами себе расставляем сети и даже не знаем, как погибаем. Ибо как можем мы узнать волю Божию и понять её, если верим самим себе и держимся своей воли?

Тогда только человек видит непорочный путь Божий, когда оставит свою волю. Когда же повинуется своей воле, то не видит, что непорочны пути Божии; но если услышит чьё-либо наставление, он сразу отвергает его и действует напротив, ибо как ему послушаться чьего-либо совета, если он держится своей юли?

Если кто хочет истинно, всем сердцем, исполнять волю Божию, то Бог никогда его не оставит, но всячески наставит по воле Своей. Поистине, если кто направит сердце своё по воле Божией, то Бог просветит и малое дитя сказать ему волю Свою. Если же человек не хочет искренно творить волю Божию, то пусть хоть к пророку пойдёт — и пророку положит Бог на сердце отвечать человеку сообразно с его развращённым сердцем, как говорит Писание если пророк допустит обольстить себя и скажет слово так, как бы Я, Господь, научил этого пророка?.. (Иез. 14, 9).

О СТРАХЕ

Есть два страха: один первоначальный, а другой совершенный; один свойствен, так сказать, начинающим быть благочестивыми, другой же есть страх святых, пришедших в меру совершенной любви. Например, кто исполняет волю Божию по страху мук, тот ещё новоначальный, ибо он не делает добра для самого добра, но по страху наказания. Другой же исполняет волю Божию из любви к Богу, любя Его, собственно, для того, чтобы благоугодить Ему; он знает, в чём состоит существенное добро и познал, что значит быть с Богом. Такой-то имеет истинную любовь, которую святой апостол называет совершенною. И эта любовь приводит его в совершенный страх, ибо такой человек боится Бога и исполняет волю Божию уже не по страху наказания, уже не для того, чтобы избежать мучений, — но потому что он, как мы сказали, вкусив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться её. И этот совершенный страх, рождающийся от такой любви, изгоняет первоначальный страх — потому-то апостол и говорит: совершенная любовь изгоняет страх.

Если человек уклоняется от зла по страху наказания, как раб, боящийся господина, то он постепенно приходит и к тому, чтобы делать благое добровольно, и мало-помалу начинает, как наёмник, надеяться на некоторое воздаяние за своё благое делание. Ибо, когда он постоянно будет избегать зла, как мы сказали, из страха, подобно рабу, и делать благое в надежде награды подобно наёмнику, — то, пребывая по благодати Божией во благом и соразмерно этому соединяясь с Богом, он получает вкус благого и начинает понимать, в чём истинное добро, и уже не хочет разлучаться с ним.

О ОСУЖДЕНИИ

Нет ничего хуже осуждения. Однако и в такое великое зло человек приходит от невнимания к чему-то, казалось бы, ничтожному. Ибо когда человек позволяет себе немного понаблюдать за кем-либо, поразмышлять и порассуждать о нём, то от этого ум начинает оставлять свои грехи без внимания и замечать грехи ближнего. И потом получается, что мы осуждаем и злословим, уничижаем ближних, и наконец впадаем и в то самое, за что осуждаем. Ибо оттого, что человек не заботится о своих грехах и не оплакивает, как сказали отцы, «своего мертвеца», не может он преуспеть ни в чём добром, но всегда обращает внимание на дела ближнего. А ничто столько не прогневляет Бога, ничто так не обедняет человека и не удаляет от Бога, как злословие или осуждение, или уничижение ближнего.

Одно дело злословить или порицать, другое — осуждать и иное — уничижать. Порицать — значит сказать о ком-нибудь: такой-то солгал, или разгневался, или впал в блуд, или сделал что-либо подобное. А осуждать — значит сказать: такой-то лгун, гневлив, блудник. Грех осуждения настолько тяжелее всякого другого греха, что Сам Христос сказал: