Дом Брасса - [43]

Никто не разделял его благодушия. Большинство мелких вещей из Дома Брасса лежало около подъездной аллеи, блестя на солнце. Несмотря на это, сцена и актеры были мрачными. Единственным светлым моментом стало напоминание инспектора, что «некий Хардинг Бойл» не объявился в течение месячного срока, обусловленного завещанием, и это автоматически исключает его из числа наследников состояния Брасса.

— И где же это состояние? — хнычущим голосом осведомилась Корнелия Оупеншо, омрачив и эту минуту.

Охотники за антиквариатом прибыли из других штатов, в основном из Коннектикута, но их было мало, а немногих местных жителей привлекло скорее любопытство, чем желание приобрести одно из домашних сокровищ покойного Хендрика Брасса. Не было ни одного журналиста из Нью-Йорка, а два репортера местных газет работали неполный день, обеспечивая издание несколькими строчками. Зевающий патрульный из полиции штата припарковался на дороге. Невдалеке маячили все полицейские силы Филлипскилла, очевидно следя, чтобы он оставался здесь.

Наследники Брасса, Квины, миссис Алистер, Хьюго и Вон составили одну группу; господа Флюгл и Ченнинг, представляющие кредиторов, и банкиры Джейкобус и Клэффи, представляющие держателей закладных, — другую; сам по себе держался маленький человечек с бегающими глазами, похожий на пристава в зале суда, — судебный курьер, как догадался инспектор, — которого, по-видимому, никто не знал. Он изучал одну из машинописных копий перечня лотов аукциона, которые распределял Келлер.

— Ну, похоже, больше никто не появится, — сказал Келлер. — Пожалуй, можно начинать. — Он быстро поднялся на импровизированный подиум и поднял снабженный ярлыком предмет из гостиной, переданный ему ассистентом. — Лот номер один в вашем списке, ребята, — старая голландская церковная скамья, которую можно использовать как элегантный диванный столик; настоящий антиквариат, датируемый приблизительно 1780 годом, облицованный латунью, которую можно удалить, по всей вероятности обнаружив под ней черную краску с разноцветными узорами. Стартовая цена — пятьдесят долларов…

— Два доллара, — четко произнес женский голос.

— Леди шутит. Кто предложит сорок пять долларов?..

Аукционист умолк. Все обернулись. Большой красный пикап, громко сигналя, ехал по подъездной аллее, разгоняя собравшихся. За рулем сидел крупный краснолицый мужчина. Он выключил мотор, выпрыгнул из машины и бросился на Келлера, словно собираясь разорвать его на кусочки собственными руками.

— Стойте, стойте! — кричал он.

Последовала сумятица, и шеф Флек быстро вмешался, чтобы пресечь ее. После краткого разговора он представил вновь прибывшего Вону как некоего мистера Сидни Картона Слоуна, строительного подрядчика из Филлипскилла.

— Вы должны поговорить с Воном, Сид, — сказал шеф. — Он душеприказчик старого психа.

— В чем дело, приятель? — осведомился Вон.

— А вот в чем, мистер Вон, — отозвался подрядчик. — Я только что вернулся из круиза по Карибскому морю и сразу услышал, что Брасс откинул копыта и что его имущество продают с аукциона! Немедленно прекратите торги и прикажите вернуть все деньги, чтобы моя компания могла получить то, что ей причитается…

— Перестаньте размахивать бумажками у меня перед носом, — сказал Вон. — Что в них говорится?

Оказалось, что несколько лет назад Хендрик Брасс вызвал Слоуна для определения стоимости установки дополнительных стальных балок и подпорок с целью предотвратить возможное обрушение полов и потолков в главном здании. Подрядчик назвал Брассу приблизительную цену в восемь тысяч долларов, старик согласился, и работа была проделана.

— Точная сумма — восемь тысяч триста двадцать семь долларов. Он выдал мне аванс в пятьсот долларов…

— Чеком? — быстро спросил Ричард Квин.

Подрядчик уставился на него:

— А вы кто такой? Нет, наличными. Спросите любого из местных — он всегда платил наличными, — если платил вообще. — Последовало всеобщее кивание, возглавляемое адвокатами Флюглом и Ченнингом. — По окончании работы Брасс выплатил мне две тысячи, потом еще пятьсот долларов, а потом триста двадцать семь. «Таким образом, я остаюсь должен вам ровно пять тысяч, — сказал он. — Мне нравятся круглые числа, а вам?» Конечно, он был чокнутый, но меня это не беспокоило — я согласился и ушел восвояси. Больше старик не уплатил мне ни цента — постоянно жаловался, что работа сделана плохо, полы все еще проседают и тому подобное. Что мне оставалось — тащить его в суд? Как бы выглядело, если бы я затеял тяжбу с одним из Брассов? Я решил дать ему еще время, поскольку он миллионер. Но теперь, когда он умер, я хочу получить свои пять тысяч. Вот подписанный им контракт, а подпись на этом документе означает, что работа выполнена. И не пытайтесь убедить меня, будто у вас есть квитанции, свидетельствующие, что он уплатил больше трех тысяч трехсот двадцати семи долларов, потому что у вас их не может быть, а если они есть, то это подделки…

— Нечего вопить насчет поддельных квитанций, приятель, пока вы их не увидели. Сначала я справлюсь в документах по наследству.

— Я пойду с вами, — упрямо заявил Слоун.

Вон направился в дом, подрядчик следовал за ним по пятам, инспектор — за подрядчиком, а шеф Флек — за инспектором. Двое мужчин вышли на дорогу с сердитым видом, сели в свои машины и уехали.