Дом без выхода - [24]

Марьяна всей душой откликнулась на его слова. С этого момента жизнь ее резко переменилась, одна навязчивая идея сменилась другой, мечта о ребенке уступила место увлечению колдовством. Началось все, как всегда, с квартиры. Несостоявшуюся детскую, во избежание неприятных воспоминаний, превратили в кабинет Алексея. А для магических ритуалов было оборудовано специальное помещение в комнате для прислуги за кухней — там было достаточно темно, оставалось только задрапировать стены черной тканью и повесить на окна тяжелые черные шторы. По нескольку раз в неделю Марьяна посещала специализированные магазины и выставки-распродажи, обходила в поисках подходящих вещей антикварные салоны и барахолки. Вскоре комната наполнилась магическими предметами, появились специальные столики для ритуалов, несколько хрустальных шаров разного размера, ножи с черными и белыми рукоятками, жаровни, кадильницы, ароматные благовония, разноцветные свечи — для каждого отдельного действа требовался свой запах и свой цвет. Марьяна накупила целый шкаф соответствующих книг и запоем читала, освоила карты Таро, выучила массу заклинаний и заговоров, пробовала готовить всевозможные снадобья и в конце концов всерьез стала считать себя колдуньей. Серой — не такой жестокой и беспощадной, как черные маги, которые, как известно, творят только зло, но все-таки более сильной и могущественной, чем белые маги, занимающиеся только целительством.

Практиковалась Марьяна ежедневно и вскоре обнаружила, что делает значительные успехи. Ей почти никакого труда не составляло снять у кого-нибудь при помощи заговора головную или зубную боль или, совершив старинный, кажется кельтский, ритуал, разогнать затянувшие небо облака. А однажды, когда перед самыми майскими праздниками ей удалось вызвать настоящий снегопад, Марьяна окончательно поверила в свои силы. Она давно наметила себе цель и совершенствовала свое мастерство, движимая только одним желанием — отомстить Кирилловым.

С годами ее неприязнь к ним лишь усилилась и переросла в настоящую ненависть. Не только Марьяна, но и Алексей не мог простить друзьям быстрого обогащения, они искренне верили в то, что все доставшееся Кирилловым по праву должно принадлежать им. И если Стас не выставлял напоказ свое богатство, то Тина кичилась им до неприличия. Марьяне казалось, что все, принадлежавшее "заклятой подруге" — начиная от нарядов и драгоценностей и кончая мужем и детьми, — отобрано у нее, у Марьяны. Выстроенный Кирилловыми дом был для Федоровых как нож в сердце. А обман в конкурсе на проект гимназии оказался последней каплей, переполнившей чащу. Марьяна не сомневалась, что это тоже дело рук Тины. Стас никогда не решился бы так подставить лучшего друга.

Словом, Марьяна решила мстить. Что и как надо сделать, она придумала уже давно, оставалось только осуществить свой план. Но тут возникла загвоздка. Для воплощения плана необходим помощник, который осуществил бы ее намерения и стал орудием в ее руках. Но где его взять? Марьяна обратилась с этим вопросом к высшим силам и получила странный ответ. Ей назван был определенный день и час, когда ожидаемый ею посредник появится в ее жизни, но не сказано ни слова о том, что это за человек и где его искать.

Не зная, куда идти, новообращенная колдунья осталась дома. Она растерянно блуждала по квартире, то присаживалась, то снова вставала, бралась за какие-то дела и сразу бросала их, снимала с полки книгу, вертела в руках и тут же ставила на место, даже не открыв. Взгляд ее то и дело обращался к часам, томительно медленно отсчитывавшим оставшиеся до заветного мига минуты. Вот наконец он настал… И ничего не случилось. Видимо, она допустила какую-то ошибку или неправильно поняла ответ оракула. Расстроенная, Марьяна уселась на диван, включила телевизор и бездумно уставилась на экран. Но едва она успела с радостью отметить, что реклама на детскую тему совсем ее не раздражает, как зазвонил телефон, и Марьяна быстро схватила трубку.

С первых же слов Виолетты она почувствовала, что предсказание оракула начинает сбываться. А в тот момент, когда собеседница сама назвала фамилию Кирилловых, все было уже окончательно предопределено. Осталось только решить, стоит ли прямо сейчас посвятить в свои планы мужа.

Тонюсенькие кофейные чашки с незабудками, сразу видно, что не Ленинградского фарфорового завода. И миниатюрные серебряные ложечки, позолоченные, маленькие, изящные. Во всем этом Виолетта чувствовала браваду — вот, мол, смотрите, из чего мы каждый день кофе пьем. И делаем это не на кухне, как вы все, быдло совковое, а в столовой, за круглым столом, накрытым белоснежной скатертью.

— Еще кофейку? — Марьяна протянула руку к сверкающему старинному кофейнику.

— Да, пожалуйста. Он у вас просто замечательный.

Это был уже четвертый ее визит в дом Федоровых. Она приезжала, выпивала чуть ли не литр чая или кофе, угощалась вкуснейшей домашней выпечкой, проводила целые часы в пустой болтовне и удалялась ни с чем. Было ясно, что хозяйка, как выражаются в остросюжетных романах, "прощупывает ее", стремится побольше узнать о ней, проверяет что-то, но что именно, а главное, зачем — этого Виолетта понять не могла. Неужели только для того, чтобы порекомендовать ее в качестве гувернантки в семью своей приятельницы? Это было бы слишком. Марьяне нужно от нее нечто большее, у нее далеко идущие планы. Виолетта терпеть не могла, когда ее пытались использовать втемную, и никому не позволяла этого делать. Но сейчас ее одолело любопытство — она, как ни билась, не могла даже представить себе, что задумала Марьяна, и терялась в догадках, строя самые невероятные предположения. Скорее всего, Марьяна неравнодушна к Стасу, возможно, они даже любовники. Тогда необходимо убедить ее в том, что Виолетта ей не соперница. А может, она просто переживает за подругу, боится, что в ее дом попадет ненадежный человек, украдет деньги из сейфа или, опять же, соблазнит главу семьи. Все это Виолетту очень забавляло. Но в одном она была совершенно уверена: Марьяна ее порекомендует. И поскольку Виолетта была более чем заинтересована в том, чтобы попасть в семью Стаса — а лучшего пути, чем через Марьяну, ей было не найти, — она ездила в Кривоарбатский переулок, восхищалась кулинарным искусством хозяйки и поддерживала светскую беседу, старательно обдумывая каждое слово.