Дом без привидений - [6]

– Спасибо, – поблагодарила ее Вероника. – Я буду захаживать.

– Приходите, конечно. Народу тут кот наплакал, скука смертная. Молодежь, какая была, вся в город уехала. Я тоже денег подкоплю и уеду в колледж поступать.

– Хорошее дело, – согласилась Вероника. Она уже подошла к двери, но вдруг остановилась и обернулась к продавщице. – Скажите, а вы знаете местного бомжа?

– Какого еще бомжа? – На лице Людмилы отразилось недоумение.

– Ну седой такой, оборванный. Он приходил ко мне пару дней назад. Стучал в калитку.

– Не знаю никакого бомжа. – Люда пожала плечами. – Дядя Вася тут у нас чудит. Как напьется – носится с топором да ломится в избы. Даже менты к нему приезжали много раз. Но потом ничего, проспится, как шелковый становится.

– Что ж, его не забирают в полицию, с топором-то? – с опаской поинтересовалась Вероника.

– Да кому он нужен.

– А если зарубит кого-нибудь на пьяную голову?

– Ну, пока он только петуха зарубил у бабки Ульяны. – Люда рассмеялась. – Да не бойтесь вы. Снегиревский забор крепкий, дядя Вася туда стучаться не станет.

– Хорошо бы так и было, – проговорила Вероника и вышла на улицу.

Нос и щеки тут же обожгло, под ногами весело поскрипывал снег. Она постояла чуть-чуть, потом залезла в пакет и отколупнула кусочек хлебной корочки. Когда-то в детстве ее возили в деревню к отцовской бабушке, и там был как раз такой хлеб. Вероника каждый день съедала по горбушке, густо посыпав ее солью и натерев чесночком. Корочка оказалась невероятно вкусной. Вероника пожалела, что не взяла две буханки. Но потом решила, что не стоит портить фигуру. Она не спеша шла по улице, рассматривая дома за заборами. Они казались пустыми и заброшенными, однако вскоре Вероника поняла, что ошибается. Где-то за калитками кипела жизнь: лаяли собаки, мычала корова, квохтали куры. Возле довольно нового деревянного забора стояла обляпанная грязью машина, капот ее был открыт, над ним склонился мужчина в ватнике и шапке-ушанке. Вероника попыталась обойти машину, но ее нога утонула в сугробе. Она охнула и села на снег.

Мужик в ушанке разогнулся и уставился на нее с любопытством.

– Кто такая? Чего в сугробе расселась? Думаешь, тут тебе диван? – Он протянул Веронике огромную, красную от мороза лапищу. Она взялась за нее и с трудом поднялась на ноги.

– Я ваша новая соседка. Живу вон там. – Вероника махнула рукой в ту сторону, где за старенькими крышами высился их огромный дом.

– А, вот, значит, кому Колька свой дворец продал. – Мужик смерил ее оценивающим взглядом. – Ну, будем знакомы. Василий я.

Вероника в испуге отшатнулась. Неужели это тот самый пьяница Василий, который бегает по деревне с топором? В мужике, однако, не было ничего устрашающего. Обычный, слегка небритый, нос и щеки красные от холода, но спиртным не пахнет.

– Ты че так смотришь? – Он достал из кармана ватника пачку сигарет и закурил.

– Н-ничего, так просто, – выдавила Вероника.

– А я гляжу, тачки все какие-то к Колькиному дому подъезжают, что-то везут. Ну, вы, я вижу, обустраиваетесь нормально?

– Да, все хорошо.

– Если что-то понадобится – прибить там, прикрутить, послесарить, – обращайтесь. Я тут в Плацкинине нарасхват, почитай, один мужчина на все село. А остальные все – тетки, вдовые да холостые. От них помощи не дождешься.

– Хорошо, спасибо, я обязательно передам мужу. А вы заходите в гости.

– Некогда мне по гостям шататься, работы по горло. Но учту. Может, в воскресенье загляну на коньячишко. – Мужик громко заржал и снова полез в двигатель.

Вероника свернула с центральной улицы и пошла по узким заметенным тропкам к дому. Она еще издали заметила одинокую темную фигуру у ограды. Сердце ее ушло в пятки. Опять? Первой мыслью было бежать обратно и звать на помощь Василия. Вероника развернулась было, но, увидев цепочку своих следов в сугробах, передумала. Пока она добежит, бомж сто раз ее догонит. Она медленно и обреченно пошла к калитке. Седой оборванец терпеливо ждал, пока Вероника приблизится.

– И где это тебя носит? – Нос и рот его были покрыты грязным, неопределенного цвета шарфом, из-под которого голос звучал глухо и неразборчиво.

– Что вам нужно? – Вероника постаралась не подавать виду, что отчаянно трусит. В конце концов, это же не бандит, а обычный бездомный. Таких в Москве огромное количество, и никто на них не обращает внимания. Чего же здесь бояться?

– Пусти меня в дом. Мне надо.

– Нет, это исключено. Хотите, я вам денег дам? – Вероника раскрыла было сумочку.

– Закрой, – приказал бомж. – Мне не нужны деньги.

Они стояли друг напротив друга, она видела, как из-под шарфа клубится пар от его дыхания. Несколько секунд висело молчание.

– Не пустишь? – спросил бродяга, и Веронике показалось, что голос его дрогнул.

На мгновение она почувствовала что-то вроде сомнения. Может, пустить? На пятнадцать минут. Этого хватит, чтобы он согрелся, хотя бы чуть-чуть. Дать ему горячего чая, хлеба… Седой словно услышал ее мысли – взгляд его сделался более осмысленным, он снял шапку и пригладил седые космы, потом нахлобучил ее обратно. С губ Вероники уже готовы были сорваться слова, но она вдруг опомнилась. Что это с ней? Пустить в дом чужого человека, да еще такого – странного, страшного, оборванного? Мало ли что он может натворить? Да и неизвестно, не болен ли он какой-нибудь заразой.