Дом без ключа. Охотники за долларом (сборник) - [33]

– Мистер Уинтерслип, одну минутку! – задержал его Хэллет. – Передайте вашей тетушке, что я очень недоволен ее поступком. До свиданья.

Только после ужина Джону удалось улучить момент, чтобы передать мисс Минерве выговор от Хэллета и объяснить историю с корсиканской папиросой.

– Видишь ли, Джон, – начала мисс Минерва. – В первые дни после убийства я просто забыла о брошенном окурке. И вдруг я ясно представила себе Артура, капитана Копа, в тот момент, как он, входя в дом, швырнул окурок. Но я никому об этом не говорила.

– Почему?

– С какой стати я буду помогать полиции? Пусть сами работают. Кроме того… – она смущенно замолчала.

– Ну, говори, в чем дело?

– Я не допускала мысли, чтобы визит капитана Копа стоял в какой-либо связи с этим таинственным убийством.

Снова молчание.

И вдруг Джон понял все. Правда, он никогда не отличался недогадливостью.

– Он рассказывал мне, что в восьмидесятых годах ты была очень хороша собой! – произнес Джон тихим ласковым голосом. – Он, то есть капитан. Я познакомился с ним в клубе Сан-Франциско.

Мисс Минерва положила руку на плечо Джона, и когда она снова заговорила, ее голос, обычно столь ясный и уверенный, дрожал:

– Да, здесь в Гонолулу, мне, молодой девушке, улыбалось счастье. Стоило мне протянуть руку, и оно было бы моим, но что-то, что-то… Бостон удержал меня, и счастье ускользнуло.

– Ну, еще не поздно! – попробовал утешить ее Джон.

Она сделала отрицательный жест головой:

– И он в тот знаменательный вечер пытался убедить меня в этом. Но в его тоне была какая-то нотка… И хотя я живу на Гавайских островах, но не совсем потеряла голову. Молодость не вернуть, что бы ни говорили здесь люди. – Она пожала ему руку и встала. – Когда пробьет твой час, Джон, не будь таким дураком…

Мисс Минерва поспешным шагом пошла по направлению к дому, и Джон смотрел ей вслед с чувством какой-то совершенно новой симпатии.

– Мистер Уинтерслип, вам телеграмма! – сказал подошедший к нему Хаку. – Человек ждет денег за доставку.

Это была телеграмма из Дес-Мойнеса, подписанная начальником почтамта: «Фамилия Сэлэдин нам совершенно неизвестна».

Джон бросился к телефону. Дежурный чиновник полицейского управления сообщил, что мистер Чан уехал к себе домой на холм Пенч-Боул. Через пять минут Джон уже мчался к нему в автомобиле.

Глава XIX Неудачное похищение

Чарли Чан жил в бунгало, робко прилепившемся к склону холма Пенч-Боул. У входа Джон остановился и бросил взгляд на Гонолулу. Город напоминал огромный мерцающий сад, окруженный амфитеатром гор. Дивная картина! Но сейчас некогда было наслаждаться красотой природы, и Джон поспешно зашагал по дорожке.

Китаянка, по-видимому прислуга, ввела его в мрачную гостиную. Сыщик был занят игрой в шахматы; увидев гостя, он с достоинством встал. Чан был в длинном темно-красном шелковом халате с широкими рукавами и высоким стоячим воротником. Из-под халата выглядывали широкие панталоны из того же материала, а на ногах были шелковые туфли с толстыми войлочными подошвами. Теперь он казался воплощением восточного человека, приветливого и благосклонного, но сдержанного и скрытного.

– Вы оказали моему жалкому домишке неслыханную честь! – приветствовал его китаец. – Этот лестный для меня момент делается для меня еще лестнее благодаря возможности представить вам моего старшего сына. – И он сделал знак своему партнеру выступить вперед. Джон увидел худощавого, желтолицего юношу с такими же янтарными глазами, как у Чана. – Мистер Джон Уинтерслип из Бостона любезно соблаговолили видеть Генри Чана. Когда вы входили, я давал ему урок шахматной игры, чтобы он играл потом хорошо и не осрамил нашего почтенного имени.

Мальчик отвесил почтительный поклон. По всей видимости, он принадлежал к той части молодого поколения китайцев, которая еще питает к родителям глубокое уважение. Джон тоже поклонился.

– Ваш батюшка – мой хороший друг, а с этого момента и вы! – сказал бостонец.

Чан сиял от восторга.

– Не соблаговолите ли присесть на этот мерзкий стул? Возможно ли, что вы принесли какие-нибудь новости?

– Не только возможно, но и наверное! – улыбаясь, ответил Джон, подавая ему телеграмму из Дес-Мойнеса.

– Чрезвычайно интересно! С улицы слышится шум дорогого автомобиля. Это ваш прекрасный экипаж?

– Да, я приехал на автомобиле.

– Прекрасно! Поспешим к дому полковника Хэллета, это совсем недалеко. Прошу извинить мое исчезновение, я должен надеть подобающий костюм.

Оставшись наедине с мальчиком, Джон стал искать темы разговора.

– Вы играете в гольф? – спросил он его.

Глаза мальчика вспыхнули:

– Не очень хорошо, но надеюсь научиться лучше играть. Мой двоюродный брат Милли Чан – большой знаток этой игры. Он обещал научить меня.

Джон оглядел комнату. На задней стене висел свиток с поздравлениями, по-видимому, новогодний подарок от нескольких знакомых. На противоположной стене красовалась лишь одна-единственная картина, написанная на шелке и изображавшая птичку на ветке яблони. Восхищенный ее простотой, Джон подошел к ней ближе.

– Прелестно! – сказал он.

– Говоря словами древних китайцев, картина – это песня без слов! – проговорил мальчик.

Под картиной стоял четырехугольный стол с двумя лакированными стульями по бокам. Несколько столиков из тикового дерева были расставлены по комнате; на них красовались голубые и белые вазы, фарфоровые кружки для рисового вина, карликовые деревья. С потолка свешивались матово-золотистые фонарики, пол был покрыт тусклым ковром. И снова Джон почувствовал, какая пропасть разделяет их с Чарли Чаном. Но вот появился сыщик в костюме, сшитом в Лос-Анджелесе или Детройте. Они вышли и, сев в автомобиль, поехали к Хэллету.