Должностные лица - [18]

Однако нет худа без добра, не будь того дела с Колесом, не быть бы ему сейчас директором, именно тогда он стал своим в кругу Гриши Голубя, через него к Мельнику устроился, так что все в жизни связано настолько тугим узлом, не разберешь, где порядочное, где подлое.

У Васи от стопаря лицо расправилось, он двинул на полусогнутых встречать руководящих и направляющих. Вошли они в приемную шумно, Мельник сразу к секретарше, как пингвин, пузом вперед:

— Ах, это вы со мной по телефону таким прелестным голоском! Будем знако-омы. — Он стянул тесную перчатку, кожаную с узором снаружи, с нежнейшим пухом в середке. Вася глазами ел своего прародителя, можно сказать, кормильца и поильца, не будь Михаила Ефимовича, он мантулил бы в подручных на автобазе, чумазый ходил бы и в кирзе, а сейчас гляньте вы на него — при галстуке, в пинжаке из Голландии, ме-нед-жер!

Соня встретила Мельника вполне аристократично, скупо улыбнулась ему, без всяких авансов, хотя у него дубленка за полторы тыщи. Тогда Мельник снял свою роскошную пыжиковую шапку, обнажил коричневатую плешь, — солидный человек, зачем ему женихаться, у него внуки уже в школу пошли. Взгляд Сони потеплел, она зырк-зырк и на дубленку его, и на дипломат с замочком кодовым, все усекла в момент, а тут еще Мельник извлек из кармана яркий пакетик жевательной резинки и протянул Соне.

— Московская? — улыбка доверия озарила приемную.

— Что вы, милая, обижаете! Фирма. А где теперь моя верная Маргарита, отправили на заслуженный отдых?

Соня легко рассмеялась — отправлять на пенсию даму во цвете лет, ей же тридцати еще нет.

— Знаете, — пояснила Соня с обворожительной улыбкой, — как в ковбойском анекдоте: пиф-паф, он слишком много знал!

У Мельника брови на лоб полезли от такого намека. Если Шибаев, чуя опасность, веселел и даже мог хохотать, то у Мельника реакция была нормальной, он суровел. Маргарита действительно много знала. Он покивал Соне, отметив, что сменщик его нашел птичку не только нежную, но и нужную.

Голубь стоял тут же, чинный, невозмутимый, смотрел на девицу свысока своими черными выпуклыми глазами. На взгляд Васи, он очень похож на Сталина — и усы такие, и глаза такие, и осанка, но, когда Вася сказал об этом однажды, желая Григория Карловича порадовать, тот аж позеленел. Вася не мог уразуметь — а что плохого лично ему сделал Сталин? Взятка словом легче всего дается, учил его Михаил Ефимович, однако и тут надо шурупить.

Войдя в кабинет, Мельник расставил руки и пошел навстречу Шибаеву, и у Шибаева тоже рот до ушей, и он рад без памяти такой встрече, и тоже руки от стены до стены. Васе было бы легче жить, понятнее, если бы у каждого в руке оказалось по топору, — так нет же, обнялись, по спине друг друга похлопали, расцеловались два раза, после чего Шибаев вытерся рукавом и давай с Голубем обниматься.

— Ну как тут поживает мой преемник? — зарокотал баритоном Мельник. — О-о-о, линолеум новый, про него даже в Москве анекдот ходит, о-о-о, телевизор, не то, что у меня, грешного,

— О-о-о! — подпел ему Шибаев. — Когда тут у вас все провалится в тар-та-рары? — Он угадал мечту Мельника, поскорее скрыть следы своей деятельности. Мельник не обиделся, но в долгу не остался:

— Рад тебя видеть, Рома, как тебе сидится на чужом месте?

— Это ты сидел на чужом, Малафейкину спихнул, а я по закону, Миша, по закону.

Вася только поеживался, как они после объятий совали теперь друг другу ножик под ребро. Чью сторону держать, Вася пока не мог сообразить, но Мельник солиднее.

— Вы, говорят, теперь в Совмине работаете? — конфетным голосом спросил Вася.

— Верно говорят, дорогой. Приглашаю тебя, приезжай, устрою.

— Покорно благодарю, — отозвался Вася, — не пьянствую, не курю.

— Один приехал? — поинтересовался Шибаев.

— А кто мне нужен? Это тебе требуются кадры.

— Например?

— Начальник нового цеха, не угадал?

— Не дери глаз на чужой квас, Михаил Ефимович. Было бы болото, черти будут. — Дал понять, что дело решено. Если бы Мельник приехал один, без Гриши, Шибаев его бы выслушал, могли обсудить, поспорить. Но он пожаловал с Голубем, и это сразу обозлило Шибаева. Их можно понять, они друзья сто лет, вместе окончили юридический институт, вместе работали адвокатами в Каратасе, знали их тут все — бандиты, торгаши, хулиганы и должностные лица. Они были самыми грамотными, рисковыми и популярными адвокатами, а значит, и самыми богатыми, под них все время копали, и оно понятно — милиция ловит, следователи готовят, а Миша с Гришей выпускают на свободу, кого захотят, лишь бы было уплачено. После трех или четырех статей в газетах первым спохватился Гриша, пошел юрисконсультом на кондитерскую фабрику, там на шоколаде скоро прогорел и устроился учить милицию, защитил диссертацию. Мельник подался в местную промышленность, после авиационной катастрофы он не может работать головой, позвольте ему куда-нибудь полегче, нет, не в охранники, а в начальники. Мельник платил Голубю оклад, и когда передавал должность, посоветовал не ломать отлаженную систему. Шибаев совет не принял — за шубу спасибо, Миша, а блох из нее позволь вытрясти. Охраной я обеспечен, а преподаватели мне не нужны. Мельник знал про Башлыка и сказал, что Гриша способен помочь не меньше, у него под контролем все ключевые должности. Способен, согласился Шибаев, у него талант. Вчера Шибаев попросил Васю срочно вспомнить какую-нибудь пакость про Шевчика — для дела. Вася тык-мык, вспотел, кое-как придумал: у него от джамбулской водки сыпь по телу — больше ничего не смог, руками развел. Но спроси о чем-то подобном Гришу Голубя, он тебе ассортимент выдаст, на кого хочешь. Мельник объяснил это наследием работы в адвокатуре, но у Шибаева есть свое объяснение.