Дольмен - [10]

Шрифт
Интервал

Когда Гвен вошла к Ивонне, та только что закончила разговор по телефону. Гвен хватило одного взгляда на ее перекошенный в брезгливой гримасе рот, чтобы догадаться — сейчас мать заговорит о Пьеррике.

— Твоего кретина братца опять видели в Ти Керне, — проворчала она. — Зря он туда ходит, особенно после вчерашнего случая.

— Не могу же я посадить его под стеклянный колпак! — отпарировала Гвен.

— Зато можешь поместить его в Сент-Геноле. Я только что узнала: там освободилась комната. Завтра же можно его туда отправить.

Лечебницу в Сент-Геноле стыдливо именовали «Интернат для людей с проблемами здоровья». На деле же это был приют для умственно отсталых. Гвен уже посещала эту лечебницу, и она оставила у нее тяжелое впечатление. Она любила Пьеррика и категорически отвергла предложение матери, пригрозив: «Если он уедет, уеду и я». Ивонна, можно сказать без преувеличения, обожала дочь и потому уступила. Хотя и ворчала, что та когда-нибудь будет локти себе кусать.

Гвен постаралась уйти от опасной темы и перевела разговор на Жильдаса.

— Его счастье, что он так помер, — заявила Ивонна без обиняков. — Уж сколько он пил — наверняка сдох бы от цирроза печени! По крайней мере не мучился.

В кабинет Ивонны вошел Филипп, так тихо, что женщины даже не обернулись, да и он постарался не обнаружить своего присутствия. Супруг Гвен привык, что его не замечают.

Кроме больших выразительных глаз и тонких пальцев, как у пианиста, ничто во внешности Филиппа не могло привлечь внимания. В двадцать два года он с приятелями приехал в Ланды на время отпуска, да так здесь и остался, ибо ему выпала редкая удача влюбить в себя такую секс-бомбу, как Гвен, которая была старше его на десять лет. Они поженились, когда она уже была беременна Ронаном, и Филипп согласился на место бухгалтера на фаянсовой фабрике, очень скоро осознав, что вместе с приданым заполучил и тещу. Он не был по своей натуре борцом и сдался без боя.

Поначалу Филипп не понимал, почему Гвен остановила выбор на нем, но потом, узнав Ивонну получше, сообразил, что Гвен лишь повторила жизненный путь родительницы: вышла замуж за кретина, чью фамилию не стала брать по настоянию матери и которого могла вволю и безнаказанно оскорблять. Филипп был не столь уж высокого мнения о себе, чтобы постоянно требовать удовлетворения, но он уважал брата Мари и его смерть причинила ему боль.

— Жильдас слишком любил остров! И не мог допустить, чтобы его уродовали, застраивая как придется, — бросил он не без вызова. — Несомненно, он проголосовал бы против расширения фабрики. Его смерть, кажется, вполне вас устраивает, разве не так?

— Послушайте, Филипп, вы для меня — обыкновенный служащий, и никто другой! Не стоит задирать нос только потому, что дочь имела глупость выйти замуж и родить вам ребенка, — злобно проворчала Ивонна, не скрывая презрения. — Долго мне еще ждать отчет?

Филипп сразу пошел на попятный, а у Гвен и мысли не шевельнулось встать на его защиту. Закрывая за собой дверь, он услышал слова тещи, которая, похоже, уже успела забыть о его существовании.

— Пусть Лойк заткнет ей пасть! Как ты думаешь, он сможет?

— Я знаю одно: Лойк не сделает ничего мне во вред.

— Дай-то Бог!

Филипп весь обратился в слух. Прошлой ночью он дважды поднимался с постели, чтобы выпить таблетки от невыносимой головной боли. Во второй раз, уже под утро, он заметил жену, потихоньку возвращавшуюся домой. Он готов был поклясться, что Гвен провела веселую ночку! На какое-то мгновение у него зародилась мысль, а не рассказать ли об этом Мари, но потом Филипп решил, что лучше повременить: эта информация могла ему пригодиться.


Старый владелец замка редко присутствовал на свадьбах или похоронах жителей острова, предоставляя это право сыну Пьеру-Мари и снохе Армель. Уважая имя, обретенное ею в замужестве, Армель стремилась соответствовать положению, которое благодаря ему занимала. Обычно Артюс просто посылал цветы или венок. Но Жильдас был сыном Жанны Кермер, которая прослужила в их доме экономкой более сорока лет, и ради такого случая Артюс де Керсен сделал исключение.

Когда лимузин затормозил возле мэрии, к нему сразу же подбежал Кристиан, чтобы больному старику не пришлось понапрасну вылезать из автомобиля. Справивший восьмидесятилетие Артюс статью напоминал старого слона, а нос с горбинкой и трость с набалдашником в виде фамильного герба придавали ему особую величественность.

Смерть Жильдаса до такой степени выбила его из колеи, что до самого завтрака старик оставался в постели.

Артюс наблюдал за сыном, Пьером-Мари, которого все звали не иначе как «Пи Эм». Тот, сидя напротив отца в большой столовой замка, с удручающей медлительностью очищал от скорлупы верхнюю часть яйца. Рыжеватого блондина с неизменным платком вокруг шеи отличали надменный вид и тайная убежденность, никем, впрочем, не разделенная, что он обладает чудовищной силы умом. На деле же в свои сорок пять единственный наследник Керсенов был тем, чему идеально соответствовала его внешность: типичным вырожденцем рода.

— Потеря Жильдаса — тяжелый удар для всех нас, — глухо произнес Артюс. — Не говоря уже о его семье.


Еще от автора Николь Жамэ
Тайна острова Химер

На ирландском острове Химер происходят странные, пугающие события…Сначала совершается убийство в соответствии с древним ритуалом — в теле жертвы обнаружен камушек с гэльскими письменами.Потом среди местных жителей возникают загадочные слухи — в озерной воде видят то сияющие зеленые глаза, то женщину в красном.Неужели легенда о том, что однажды на остров Химер вернется его первая правительница — жестокая Алая Королева, — стала правдой?В это втайне верят все… кроме капитана французской полиции Мари Кермер и ее жениха, опытного следователя Ферсена, недавно приехавших на остров.Мари и Ферсен понимают: кто-то ловко использует древние предания, чтобы безнаказанно совершать преступления…


Рекомендуем почитать
Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Люди гибнут за металл

Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.


Место вдали от волков

Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.


Предвестник землетрясения

«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.


Оттенки зла. Расследует миссис Кристи

Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.


Приставы богов

Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.