Долина страха - [25]

- Это невозможно, - возразил инспектор. - Я выяснял…

- Но, но, прошу вас, дорогой сэр, делайте, что я говорю.

- Ладно. Диктуйте дальше.

- «...в надежде на то, что отыщется что-нибудь имеющее касательство к нашему расследованию. Я обо всем договорился, завтра с утра явятся рабочие и приступят к работе по отводу ручья...»

- Немыслимо!

- «...по отводу ручья. Я решил предупредить вас заблаговременно». Теперь подпишитесь, и пусть это кто-нибудь доставит адресату около четырех. Мы же в это время сойдемся снова здесь. А до той поры каждый может делать, что хочет, ибо, уверяю вас, расследование замерло в решающей точке.

Уже вечерело, когда мы снова собрались все вместе. Холмс был серьезен, я сгорал от любопытства, вид обоих детективов выражал недоверчивость и недовольство.

- Итак, джентльмены, - торжественно проговорил мой друг, - прошу вас теперь вместе со мной решить, обоснованны ли выводы, к которым я пришел. Вечер холодный, сколько продлится наша прогулка, сказать трудно; поэтому рекомендую всем одеться потеплее. Чрезвычайно важно, чтобы мы были на месте до того, как окончательно стемнеет. Так что, с вашего разрешения, выходим немедленно.

Мы дошли вдоль наружной ограды парка до того места, где в ограде оказался пролом. Здесь мы по очереди пролезли в парк и в сгущающейся темноте побрели вслед за Холмсом. Он привел нас к кустам прямо напротив входной двери Мэнор-хауса и подъемного моста. Мост был опущен. Холмс присел на корточки за лавровым кустом; мы последовали его примеру.

- Ну, а теперь что? - ворчливым тоном спросил Макдоналд.

- Наберитесь терпения и постарайтесь не шуметь, - усмехнулся Холмс. - Ватсон утверждает, что я театральный режиссер реальной жизни. Во мне и вправду есть известная склонность к искусству и тяга к хорошо срежиссированным спектаклям. Согласитесь, мистер Мак, наша профессия была бы скучной и унылой, не прибегай мы иногда к театральным эффектам при демонстрации наших достижений. Скупо сформулированное обвинение, небрежный шлепок по плечу арестованного - какая обидно плоская развязка! И наоборот, молниеносный проблеск мысли, хитрая ловушка, торжество самых смелых гипотез - разве не в этом гордость и оправдание нашего дела? В данный момент вы охвачены дрожью предвкушения, восторгом охотника. А испытали бы вы этот восторг, будь я точен и прозаичен, как расписание поездов? Немного терпения, мистер Мак, и вам все станет ясно.

- Что ж, будем надеяться, что торжество, гордость, оправдание и все прочее явятся до того, как мы окоченеем от холода, - с комической покорностью произнес лондонский детектив-инспектор.

И все мы мысленно с ним согласились: караулить пришлось долго, и холод был нешуточный. Пелена ночи медленно затягивала фасад старого дома. Из рва тянуло холодной гнилью. У нас уже зуб на зуб не попадал. Над подъездом горел фонарь, в окне кабинета виднелась зажженная лампа. Все остальное было темно и недвижно.

- Сколько нам еще тут сидеть? - не выдержал наконец инспектор. - И вообще, чего мы ждем?

- Как долго это продлится, мне известно не лучше, чем вам, - не без раздражения отозвался Холмс. - Если бы преступники в своих действиях придерживались строгого расписания, это, несомненно, было бы удобнее. А чего мы ждем?.. Вот чего!

В эту минуту желтая лампа в кабинете вдруг померкла и тут же снова засияла, как если бы кто-то на мгновение заслонил ее. Окно, скрежеща петлями, отворилось, и мы увидели очертания мужской головы. Несколько минут мужчина настороженно вглядывался в темноту, словно желая удостовериться, что его никто не видит. Затем наклонился, и в ночной тишине послышался слабый всплеск. Судя по всему, человек шарил по дну рва каким-то предметом, который был у него в руке. В конце концов он рывком, точно удильщик, подцепивший рыбу, вытащил из воды какой-то довольно большой круглый предмет и втащил его в окно.

- Ну! - крикнул Холмс. - Вперед!

Мы вскочили и, ковыляя на застывших ногах, побежали вслед за Холмсом, который лихо промчался по мосту и зазвонил в колокольчик над дверью. Раздался звук отодвигаемых засовов, на пороге возник недоумевающий Эймс. Холмс, не говоря ни слова, отстранил его, и мы вбежали в кабинет, где только что видели человека.

Желтым светом, который мы наблюдали снаружи, сияла настольная лампа, шагнув нам навстречу, ее поднял над головой Сесил Баркер. Она осветила грозный взгляд и твердые, решительные черты его бритого лица.

- Что это все значит, черт возьми? - громко воскликнул он. - Что вам здесь нужно?

Холмс быстро обвел глазами комнату и сразу подскочил к завязанному веревкой мокрому мешку, засунутому впопыхах под письменный стол.

- Вот это, мистер Баркер, этот узел с гантелью, который вы только что выудили со дна.

Баркер с изумлением уставился на Холмса.

- Откуда, черт подери, вам об этом известно?

- Оттуда, что я сам его здесь затопил.

- Вы? Вы затопили?

- Правильнее, наверно, было бы сказать подменил, - пояснил Холмс. - Вы ведь помните, инспектор, я с самого начала обратил внимание на отсутствие второй гантели. Но среди прочих дел вам было недосуг уделить этому внимание. Когда поблизости вода и отсутствует тяжелый предмет, само собой напрашивается предположение, что здесь что-то было брошено в воду. Предположение достаточно правдоподобное и заслуживающее проверки. И вот, с помощью Эймса, который впустил меня в комнату, и ручки зонта, принадлежащего Ватсону, я накануне ночью выудил этот мешок и изучил его содержимое. Оставалось выяснить, кто его туда забросил. Было объявлено, что утром вода во рву будет спущена, и, как я и предполагал, тот, кто запрятал узел, поспешит, как только стемнеет, достать его оттуда. У нас по меньшей мере четыре свидетеля, видевших, кто именно воспользовался этой возможностью, так что, мистер Баркер, теперь слово за вами.