Долина смертной тени - [35]

Потому что я сам этого хочу и прошу об этом как о великой милости и избавлении от настоящего кошмара. Зачем жить, когда для всех являешься нечеловеком. Для Вас я убийца, получивший по заслугам, ну а кем тогда являетесь Вы?! Все те, кто выносит приговор, кто его утверждает, и, наконец, те, кто с Вашей руки его приводят в исполнение?

Дайте же умереть в ясном сознании и здравом состоянии духа, и отклоните мое ходатайство о помиловании… Какая Вам разница: одним больше или одним меньше? Ведь с древних времен на Руси было заведено исполнять желание приговоренного к смерти… Неужели Вам так трудно сделать великодушный жест, удовлетворить последнее желание человека…”

Не все письма столь отчаянные.

Вот, Сорокин А. В., 35 лет, приговорен к смертной казни за убийство торговца.

“…Раньше книги я читал буквально запоем, а сейчас, кроме

Нового Завета, ну, конечно, газет, ничего не читаю. В каждой книге или убийство или что-то подобное. А тут как-то Э.

Лимонова принесли, ну чего там читать-то? Матом я могу и похлеще его загнуть. И вообще, бред какой-то. Может, кому и интересно, но сомневаюсь, мне двадцати страниц хватило, чтобы испортить себе настроение, которого и так нет. Я вот лучше анекдот расскажу из нашей жизни: ведут двух на расстрел, а один говорит товарищу: “Слушай, давай рванем в разные стороны, может, повезет, убежим…” А второй отвечает: “Ты что, а вдруг застрелят!”

Заканчивает он так: “Надеются все, не теряю надежды и я…

Со мной в камере сидит маньяк и тоже надеется. Так устроены люди, С его приходом стало вдвойне тяжелей… Любое преступление можно как-то понять… Не простить, а хотя бы понять. Но есть такие, что и понять не в силах. И одно дело

– читать, допустим, в газетах (а я про него читал), другое – находиться рядом. Скажу честно, раньше бы я не выдержал такого соседства, но сейчас я знаю, что всему судья только

Бог. Да и у самого руки в крови…

Второго моего сокамерника вы помиловали, заменили на пожизненное заключение. Вернули его в мир. Он счастлив, рад за него и я. Он ждал своей участи с 91 года, а значит, скоро и моя судьба решится…”

Это редкое письмо, дающее возможность обратной связи: мы узнаем из первоисточника о настроении смертников. Преступник не жалуется, напротив, исполнен оптимизма и верит в Бога.

Кстати, маньяк, о котором он упоминает, небезызвестный

Головкин, чьи преступления и вправду никому, даже убийце, понять нельзя. О том, что маньяк… “тоже надеется” на помилование, было интересно узнать, потому что я понимаю, – никакой надежды у него быть не может.

Сорокин датирует свое письмо январем 94 г. Где-то через год

Головкин будет расстрелян. О судьбе Сорокина мне неизвестно.

Еще одна история, связанная с соседством по камере, когда разные люди ожидают решения судьбы.

Сергей Свидерский, 23 года, осужден на смертную казнь.

“Поясняю, что я совершил преступление в ИВС г. Рубцовска…

Меня привезли в камеру, где находились трое: Поляков лежал на топчане, Ушатов лежал в углу на полу, а Маньков возле бачка с нечистотами. Я лег возле Ушатова на пол, в это время у меня было подавленное настроение, так как мне дали большой срок. В эти минуты я думал о родных, они у меня пожилые, а папка больной, может меня и не дождаться. Еще я думал о своих маленьких племянниках. Когда их привезли на суд, то их не пустили, сказали, что они маленькие, а я их очень люблю.

Да и вообще, я детей люблю, ради ребенка я готов отдать свою жизнь, и ненавижу тех людей, у которых на ребенка поднимается рука, и разве можно этих гадов называть людьми, животные даже так не поступают. Вот только одно плохо, что я не успел обзавестись семьей…”

Я тоже ненавижу тех, кто поднимает руку на ребенка, и у меня есть союзник в лице бывшего президента Франции Миттерана, который не читал дел, а значит, и не миловал, если жертвами были дети.

Вернусь к исповеди Свидерского, она поучительна:

“…Когда я лежал, Поляков заваривал чай, а потом мы трое стали пить. Во время чаепития Поляков сказал, что Маньков сидит по 117 статье, часть четвертая, это он зверски надругался над трехлетней девочкой. Я тогда Манькову сказал, как ты мог надругаться над малолеткой, тебе что, не хватает девушек? Расскажи, как все произошло… А он стал отказываться, что не совершал насилия. Я тогда пошел на обман и сказал Манькову, что, когда меня сюда везли, со мной ехал следователь и он рассказал, как ты совершил преступление. И тогда Маньков признался и даже рассказал, как он это сделал. Поляков не выдержал и стал избивать

Манькова, и Ушатов бил, а я вспомнил, что у моего друга

Сидоренко изнасиловали и задушили 10-летнюю дочь. В эти минуты я просто не контролировал себя, я бил Манькова кирзовым сапогом. Также били металлическим бидоном. Но убивать его у меня цели не было…”

Я уже как-то упоминал, что в Лондоне, в старинной тюрьме

Prison, мы видели отдельный блок для тех, кто насиловал малолетних, блок, отгороженный стальной решеткой. Ее опускают в случае беспорядков, ибо заключенные в первую очередь расправляются не с администрацией или ненавистными надзирателями, а именно с такими насильниками.

На одной из стен этого бокса мы увидели выставку удивительную: на рисунках насильники изображали себя такими, какими они себя представляют. Кто-то нарисовал себя в виде ощеренного хищного черта, с рогами и хвостом…