«Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии - [24]
Штаб разместился в Дубовике и оставался там до конца операции. 25 февраля в штабе корпуса побывал К. Е. Ворошилов. После его отъезда на Дубовик налетели семь «юнкерсов». Посыпались оконные стекла. Я выбежал на крыльцо и увидел, как прямо на нас, стремительно увеличиваясь в размерах, падают две бомбы. Через несколько секунд раздался двойной взрыв. Во все стороны полетели жерди, солома, комья земли. Бомбы падали одна за другой, и вскоре деревня представляла собой страшную картину перепаханной земли, окровавленного снега, человеческих рук, ног, голов, обрывков одежды и просто бесформенных кусков мяса. Такое не может привидеться даже в самом кошмарном сне. Несколько изб горели, повсюду валялись повозки, домашний скарб, трупы людей и лошадей. В зареве пожара метались люди, подбирая пострадавших. В тот день мы потеряли более ста человек.
Каждый вечер я отправлялся на склад получать продукты по строевой записке. Но 19 марта немцы впервые перекрыли «коридор» и снабжение прекратилось на целую неделю. «Мессершмитты» гонялись за каждой машиной, прорвавшейся к дороге, за каждой повозкой, каждым пешеходом. Продукты нам сбрасывали с самолетов. Однажды транспортный «дуглас», уходя от пулеметного огня «мессеров», сбросил груз возле бывшей баньки. Мешки с овсом и сухарями упали в сугроб. Большая часть мешков лопнула, и мы горстями выбирали все подряд: овес, гречневую крупу, махорку. Питались в основном кониной, пристреливая раненых лошадей. Оставшихся лошадей кормили соломой с крыш и распаренными березовыми ветками.
Вражеские самолеты навещали нас ежедневно. Мы привыкли к ним и не выходили из дома. Карабухин обычно говорил: «Вы, ребята, приберите документы, а я пока подремлю».
В новгородских домах подполы выстраивались в рост человека. В них держали овощи и мелкий скот. Входить туда можно было из дома или через утепленную дверь снаружи. От этой двери на случай отхода мы прорыли в снегу траншею до бани. Документы хранили в немецких металлических ящиках из-под мин. При каждом налете мы открывали люк подполья и перетаскивали туда ящики.
Однажды выдался пасмурный день, и мы надеялись отдохнуть от налетов. Неожиданно раздался взрыв: начался обстрел из 105-миллиметровых орудий. Выпустят несколько снарядов — часовой перерыв. До обстрелов мы спали на столах, укрывшись шинелями. Теперь пришлось перебраться на пол.
Вскоре мне присвоили звание лейтенанта. С присвоением звания появились новые обязанности — дежурства по штабу. Шалашик дежурного был сделан из жердей, покрытых еловым лапником, и находился в лесу. Крошечный комелек, телефон, коптилка, отрезок доски с картой для нанесения обстановки… Помимо дежурного, в шалаше находились еще телефонист и связной. Беспрерывно зуммерит полевой телефон: из частей сообщают о передвижении людей и техники, о пролетевшем самолете, ударившем орудии и т. п. Все это надо записать и передать оперативникам. Принимаются и передаются десятки кодированных телеграмм. В течение суток ни минуты покоя.
С едой становилось все хуже. В день получали по одному сухарю. Телефонист с утра брал топор и отправлялся на поиски конины. Варили ее без соли. Тошнило, но ели.
Немцы сбрасывали пропагандистские листовки. На одной, помню, был изображен пленный Яков Джугашвили, ему с улыбкой протягивал руку немецкий офицер.
Часто вместе с листовками сбрасывались мины-сюрпризы: разноцветные палочки с развевающимися ленточками — красивые игрушки, рассчитанные на любопытных.
С наступлением тепла все ощутимее становился запах тления. Организовали похоронные команды. Однажды ночью, возвращаясь из 80-й кавдивизии, я наткнулся на странную картину. На заснеженной поляне, освещенной луной, «стояли» трупы: похоронщики воткнули в снег найденных мертвецов, чтобы снова не искать.
26 марта проход был пробит, снабжение возобновилось, но бои под Мясным Бором не утихали: «коридор» то сужался до нескольких сотен метров, то вновь расширялся. Немцы получили подкрепление — баварский корпус.
В апреле 13-й кк начал выходить из окружения. Организованные заслоны дали возможность дивизиям выйти почти без потерь через полуторакилометровый проход у Мясного Бора. К середине мая почти все части корпуса были за Волховом. Штабы занимались эвакуацией имущества и документов.
17 мая я получил приказ начальника штаба вывезти документы строевого, оперативного и шифровального отделов. Мне выделили «ЗИС-5» и двоих красноармейцев. Мы выехали из Дубовика в Нивки, рассчитывая через Финев Луг и Новую Кересть добраться до переправы. Наша машина оказалась в хвосте 12-километровой колонны автомобилей, тягачей, повозок, санитарных машин, тракторов и другой техники. Здесь мы и застряли, продвинувшись за сутки всего на два километра. Отобрали секретные документы, остальные сожгли. Водрузили свой груз на брошенную железнодорожную тележку, на которой ремонтники возили инструменты, и отправились искать продпункт. Получили продукты на два дня, но пока за ними ходили, тележку украли.
Узкоколейка от Финева Луга до Новой Керести уже не действовала. Возле моста через Кересть кишел человеческий муравейник. Сюда вывозились раненые, войсковое имущество и снаряжение. Лес был забит штабелями седел, полушубков, валенок, попон, бочек и ящиков. По мосту медленно ползли машины и повозки, увозя раненых и больных, шли толпы красноармейцев. Постоянно возникали пробки, но через какое-то время все снова приходило в движение.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
К 70-летию легендарной операции «Багратион».Новая книга ведущего военного историка, посвященная величайшему триумфу Красной Армии. Лучшее современное исследование грандиозного наступления советских войск, в ходе которого всего за две недели была разгромлена самая многочисленная на Восточном фронте группа армий «Центр». Новый взгляд на поворотный момент Великой Отечественной войны.Знаете ли вы, что этой феноменальной победе в Белоруссии предшествовала череда неудачных наступательных операций и с осени 1943-го до весны 44-го года западное направление было для Красной Армии позиционным «Верденом», так что Верховному Главнокомандующему пришлось даже санкционировать расследование комиссии ГКО, принять самые жесткие меры и сделать нелицеприятные «оргвыводы»? Как нашим войскам удалось преодолеть этот позиционный тупик, превратив окопную «мясорубку» в крупнейшую маневренную операцию, которую по праву величают «сталинским блицкригом»? Что позволило не просто прорвать, а полностью обрушить вражескую оборону? Почему немцам не удалось сохранить целостность фронта и организованно отступить на новые позиции? Как тяжелое поражение Вермахта переросло в самую страшную военную катастрофу в германской истории? И кого винить в этом «эпическом разгроме»?.
Изучать историю надо для того, чтобы не повторять ошибок в настоящее время. В ходе Великой Отечественной войны советский народ и Красная Армия понесли тяжелейшие человеческие и материальные потери, но победили практически всю Европу. Победа — это хорошо, но вскрыты ли истинные причины наших огромных потерь?В книге рассматриваются причины потерь советского народа с той стороны, с которой эти причины никогда не рассматриваются, — с позиций низкого морального и профессионального качества советских генералов и кадрового офицерства.
После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.
«Смертное поле» — так фронтовики Великой Отечественной называли нейтральную полосу между своими и немецкими окопами, где за каждый клочок земли, перепаханной танками, изрытой минами и снарядами, обильно политой кровью, приходилось платить сотнями, если не тысячами жизней. В годы войны вся Россия стала таким «смертным полем» — к западу от Москвы трудно найти место, не оскверненное смертью: вся наша земля, как и наша Великая Победа, густо замешена на железе и крови…Эта пронзительная книга — исповедь выживших в самой страшной войне от начала времен: танкиста, чудом уцелевшего в мясорубке 1941 года, пехотинца и бронебойщика, артиллериста и зенитчика, разведчика и десантника.