Долина Слез - [17]

– Нам нельзя побыть здесь, чтобы хоть немного согреться? – едва шевеля посиневшими губами, осмелилась спросить я.

Лиам посмотрел на меня с удивлением, потом окинул взглядом мою жалкую одежонку.

– Замерзли?

– А вы разве нет?

– Ждите здесь. Я попрошу Колина, чтобы он нашел вам что-то теплое.

Вернулся он минуты через три. Его люди сошли с лошадей и легли прямо на влажную траву, чтобы скоротать время, пока Роди перевяжет свою рану. Лиам принялся проверять упряжь на наших лошадях, которых он седлал в спешке.

Я наблюдала, как он затягивает ремни. Кухарка Бекки рассказывала, что все хайлендеры – необразованные дикари и грубияны, причем волосатые, грязные и вонючие. Они убивают мужчин, насилуют женщин и живьем пожирают детей. Хотя, надо признать, то же самое можно было сказать о лорде Даннинге, причем с бо́льшим основанием, чем об этом человеке. И все же его внушительный рост вселял страх, и наверняка лучше было оказаться его союзником, чем врагом…

– Как вас зовут, женщина? – спросил он, подойдя ко мне.

– Э… Кейтлин, – ответила я, пока он проверял сбрую моей лошади. – Кейтлин Данн.

Он чуть сильнее подтянул ремень, и я, покачнувшись в седле, невольно ухватилась за его плечо, чтобы не упасть. Он поднял голову и улыбнулся.

– Я не хотел, Кейтлин.

Мгновение – и вернулся Колин. Он был один. По выражению его лица я поняла, что дела плохи.

– Не думаю, что Роди сможет ехать дальше, – мрачно произнес он.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Лиам.

– У него большая рана на правом боку. И очень глубокая.

– У него бывали раны и похуже…

– Но не такие, как эта, – оборвал его Колин. – Он…

Колин быстро посмотрел на меня и покачал головой. Лиам вздохнул и пошел в дом.

– Он серьезно ранен? – спросила я робко.

– Боюсь, он не выкарабкается.

– О, если бы вы тогда разрешили мне перевязать его!

Колин саркастически хмыкнул. Он смерил меня взглядом и язвительно произнес:

– И вы бы смогли заправить ему обратно в живот добрую половину внутренностей?

– Господи Боже…

– Да. Проклятым sassannachs это с рук не сойдет! Мы отплатим им по нашим законам!

По его телу пробежала дрожь. Потом, словно вспомнив о чем-то, он протянул мне тяжелую серую куртку, которую держал под мышкой. И тут взгляд его упал на пятна крови на моей сорочке и корсаже. Я вырвала куртку у него из рук и набросила себе на плечи, торопясь скрыть следы моего ужасного злодеяния.

– Что это у вас?

Я спрыгнула с лошади и быстро направилась к скамейке под деревом. Колин в три шага нагнал меня и резким движением повернул к себе лицом. Распахнув на мне куртку, он с изумлением уставился на мой корсаж.

– Это кровь? – спросил он бесцветным голосом.

Я попыталась вырваться, но он держал крепко.

– Это кровь? – повторил он свой вопрос, однако на этот раз уже более жестко.

– Я не обязана отчитываться перед вами.

Мой ответ его не устроил, поэтому он прикоснулся к моей сорочке, а потом понюхал пальцы.

– Чертовщина какая-то! Где вы получили рану?

– Со мной все в порядке. Могло быть и хуже…

– А как же эта кровь?

– Это… Я…

– Лиам вас ранил?

Голос его прозвучал хрипло. Он схватил меня за плечо, отчего боль в нем усилилась, и я вскрикнула.

– Простите! – воскликнул он и отпустил меня.

Взгляд его стал настойчивее.

– Это сделал Лиам?

– Нет. Ваш брат ни при чем. И это не моя кровь.

– Чья же тогда?

– Одного мерзавца, – ответила я.

Он какое-то время смотрел на меня так, словно не понял, что я сказала. Потом на лице его отразился испуг. Непонятно, что до такой степени его ужаснуло – то, что я способна убить человека, или то, что могло заставить меня это сделать. Однако узнать это мне не довелось, потому что вернулся Лиам, бледный как смерть. Он прислонился спиной к каменной стене, запустил руку в волосы и задумался.

– Попроси остальных вырыть могилу, – неожиданно обратился он к Колину. – Мы сами его похороним. Больше мы ничего не сможем для него сделать.

Час спустя Роди отдал Богу душу и был похоронен на краю леса. Преклонив колено, Лиам прочел короткую молитву, перекрестился и встал. Помолчав немного, он взял меч покойного, что-то над ним пробормотал, опустил клинок и сунул его в свои пустые ножны. Крестьянам заплатили за «беспокойство», и мы снова взобрались на лошадей.

Колин передал Лиаму пистолет, и тот поспешил зарядить его и сунуть за пояс. Жаждущие мести хайлендеры повернули назад, к поместью. Теперь им еще сильнее, чем прежде, хотелось вернуть «похищенный» товар. А я понимала, что мне придется участвовать в этой истории вопреки моей воле. Что ж, может, это судьба? Что сделано, то сделано…

Я закрыла глаза и вспомнила поросячье лицо лорда Даннинга, каким оно было за несколько секунд до рокового удара. От осознания того, какое страшное преступление я совершила, меня затошнило. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы подавить тошноту. Я убила человека. Если бы я целилась в сердце, то наверняка бы не преуспела. У этого человека сердца не было от рождения.

Мысли мои обратились к леди Кэтрин. Мне было очень жаль ее, выходило, что я предала свою госпожу. Если не считать тети Нелли, она была первой женщиной, которая относилась ко мне по-матерински. Я посмотрела на небо, ввысь, где сверкали звезды. «Мамочка! Если бы ты не ушла так рано, я не оказалась бы сегодня тут! Но я знаю, вы с маленькой Мирной оберегаете меня. Укажите мне путь, это очень нужно! Увы, папа ничем не может помочь. С Божьей помощью только вы это сумеете!»