Долина счастья - [2]

В отличие от Фелисити Видаль выглядел безупречно, несмотря на зной. На нем был бежевый костюм, который потрясающе смотрелся на молодом испанце. Голубая майка под пиджаком подчеркивала золотистый блеск его глаз. То были глаза врага, глаза хищника, холодные, жестокие и грозные. Фелисити понимала, что никогда не сможет забыть эти глаза. Они снились ей в кошмарах, их взгляд замораживал. Полные презрения, они уничтожали ее гордость.

Флис не собиралась демонстрировать Видалю свои чувства. Она не станет сжиматься от страха под этим острым и тяжелым взглядом – точно так же, как не позволит Видалю запугать ее. Только себе самой девушка могла признаться: она была действительно шокирована тем, что Видаль встретил ее в аэропорту. Флис не ожидала этого, несмотря на то что написала адвокатам, проинформировав их о своих планах – о планах, которые, она была уверена, не понравятся Видалю, но которые она менять не собиралась. Ощущение победы смешалось с зарядом адреналина, когда Флис представила, как утрет ему нос.

– А ты не изменился, Видаль, – заявила она, набравшись храбрости. – Очевидно, тебе до сих пор ненавистна мысль, что я дочь Филиппа. Кроме того, отчасти и тебя стоит поблагодарить за разлуку моих родителей, не так ли? Именно ты выдал их своей бабушке.

– Им никогда не позволили бы пожениться.

Флис знала, что это была правда – ее мама часто говорила об этом, скорее с грустью в голосе, чем с горечью. Но она не собиралась так легко отказаться от возможности задеть Видаля.

– Они могли бы найти выход, если бы у них было больше времени.

Видаль отвел взгляд. В его памяти возникли воспоминания, которые он очень хотел забыть: звук его собственного детского голоса, когда наивный мальчик рассказывал бабушке о том, как он и учительница английского языка неожиданно встретили дядю Филиппа во время поездки в Альгамбру. Маленький Видаль тогда не знал, что дядя должен был находиться в Мадриде по делам семейного бизнеса, и конечно же он не понимал значимости этой случайной встречи.

Бабушка Видаля сразу поняла, в чем дело. Филипп был сыном ее старой подруги, Марии Ромеро, вдовы из обедневшего аристократического рода. Когда Мария узнала, что неизлечимо больна раком и ей осталось жить пару месяцев, она попросила бабушку Видаля усыновить после ее смерти двенадцатилетнего Филиппа и вырастить его как собственного ребенка. И бабушка, и Мария разделяли закоренелую веру в то, что представители аристократии должны жениться только на тех, кто соответствует их статусу и бережно хранит традиции.

«Вина – это тяжкое бремя», – подумал Видаль.

– Им бы никогда не позволили пожениться, – повторил он.

Флис разозлилась. Как же он отвратителен со своим высокомерием и гордостью, холодной как лед и тяжелой как камень! Формально ее мать умерла от сердечной недостаточности, но кто может с уверенностью сказать, что эта самая недостаточность не была вызвана разбитым сердцем и разрушенными мечтами? Матери Флис было только тридцать три года, когда она скончалась, а Флис – около восемнадцати. Она как раз поступала в университет. В восемнадцать лет она еще была молоденькой девчонкой, но сейчас – в двадцать три – Фелисити была умудренной опытом женщиной.

Интересно, этот румянец на золотистой коже является знаком осознания Видалем своей вины? Фелисити сомневалась. Скорее всего, эта особенность организма досталась ему от аристократических предков, в жилах которых текла чистейшая кастильская кровь. Этот человек просто не способен на настоящие чувства, свойственные обычным людям. Даже кровь у него иная. Поговаривали, правда, что эта кровь давным-давно смешалась с кровью мавританской принцессы, которую возжелал гордый кастилец, враг ее семьи. Он похитил принцессу ради собственного удовольствия, и в итоге она родила ему сына вне брака. Кастилец вскоре бросил свою наложницу и забрал у нее ребенка, а принцесса умерла от горя.

Флис не сомневалась, что предок человека, который сейчас стоял перед ней, способен совершить такой ужасный поступок. Когда мама впервые рассказала ей старую историю о кастильском герцоге, Флис сразу же связала ее с герцогом нынешним. Видаль и его пращур были одинаково жестоки, высокомерны, не уважали чужие чувства и не сомневались в том, что у них есть право издеваться над людьми, судить их и осуждать, не позволяя им защититься.

Ее отец… Фелисити часто думала о своем отце, представляла их встречу, втайне страстно желая осуществить ее.

Она жила в стильно обставленной квартире, в элегантном старинном английском особняке, перепланированном под несколько апартаментов. Окружали дом чудесные сады, теннисный корт, бассейн и тренажерный зал. В красивом бюро Флис хранила коробку с письмами, которые она написала отцу. Она так никогда их и не отправила. Эти письма она прятала от матери, не желая причинить ей боль.

Бабушка, должно быть, была тем человеком, который разлучил ее родителей, но именно Видаль ни под каким видом не позволял Фелисити встречаться с отцом. Видаль лишил ее права познакомиться с ним. Он, видите ли, считал, что она недостаточно хороша, чтобы считаться членом семьи.