Долгоруковы - [17]

Но детство Евгении было не слишком безоблачным. Когда умерла Наталья Алексеевна, великая княгиня, девочку определили в Смольный институт, где она и училась. Евгения окончила курс в 1785 году. В тот момент она практически не знала своей семьи, так как ее мать приезжала из своего Подзолова очень редко, а свидания в присутствии воспитательницы были короткими. После окончания стала пользоваться покровительством следующей невестки императрицы – великой княгини Марии Федоровны. Участвовала в театральных представлениях во дворце и в великосветских любительских спектаклях… Под руководством первоклассных наставников умная и сообразительная девушка быстро освоила музыкальную грамоту, игру на клавесине и арфе, пение, выучила французский и итальянский языки. За время учебы она несколько раз появлялась на сцене – то изображала маленькую девочку, то мелькала на заднем плане в маленьких бессловесных ролях. Но в подростковом возрасте состоялся ее первый настоящий театральный дебют. Стоя за кулисами, за минуту до выхода, от страха юная актриса позабыла все слова, но стоило ей выйти на сцену, как она полностью жила своей ролью, чувствуя себя на сцене, перед десятками зрителей, в своей стихии.

Она прекрасно пела и обладала отличным голосом. Именно при дворе Евгения и познакомилась с князем Иваном Михайловичем Долгоруким, с которым и обвенчалась 31 января 1787 года, причем свадьба ее была отпразднована во дворце Павла Петровича. Их брак был более чем счастливым и светлым. По словам современников, княгиня была кроткой, любящей девушкой, которая могла усмирить непостоянный, подчас слишком пылкий характер мужа, который, в свою очередь, боготворил жену и воспевал ее в своих стихотворениях.

Иван Долгорукий посвятил своей жене множество стихотворений, в некоторых он называет ее Ниной. Именно так дома он называл Евгению.

Без затей, в простом обряде,

Дома с Ниной жить мне – рай;

С нею в поле иль во граде

Мне любезен всякий край.

С ней убожества не знаю;

Все по мне и все на нрав.

Нина тут – я не скучаю;

Нины нет – и нет забав!

Мы участье принимаем

С нею равное во всем;

В черный день не унываем,

В красный пляшем и поем.

Чужой доле не ревнуем,

И, природы чтя предел,

На богов не негодуем,

Что не знатен наш удел.

Впрочем, в обществе княгиня Долгорукая была известна под именем «Нины», полученным ею после того, как она с большим успехом исполнила на любительской сцене главную роль в пьесе «Nina ou la folle par amour». В этой роли она была изображена на одном портрете, небольшого размера, во весь рост; портрет этот впоследствии принадлежал ее второму сыну Александру. Другой портрет, кисти Вуаля, находится в ГМИИ.

Вместе с супругой Иван Михайлович поехали навестить мать невесты.

Все было очень мило и принесло только положительные эмоции и маме невесты и жениху и самой Евгении. Как писал сам Иван Михайлович: «Довольно было бы для всех нас и одного этого семейного соединения, чтоб дни в два соскучать взаимно, обрадоваться разлуке, и найти в ней облегчение, но теще хотелось еще и похвастаться перед соседями тем, что дочь ее по милости Царской в бриллиантах и жена князя Долгорукова и что она уже не такая то сиротка. Для этого она рассудила дать в деревне обед и созвать кучу гостей. Боже мой! Кого тут не было? Наехали уездные судьи, заседатели, стряпчие и всякой сброд. Дрожжи, так сказать, сословия благородного… Я еще не мог тогда ценить их характеров по званиям каждого, и бросалось мне в глаза преимущественно их обращение с самой смешной своей стороне. День пиршества назначен. Стали съезжаться со всех перекрестков гости, и в телегах, и в линеечках, и в старинных колымагах. Что за супруги! Что за сожительницы! Благопристойность, однако, требовала, чтоб мы делили с тещей труды угощения. С утра начали есть, называя стол со всякой всячиной закуской; пришел обед, опять все сели кушать. Днем французская водка не сходила со стола, и самовар кипел беспрестанно. Иных надо было еще оставить и на ночь, потому что ни ноги, ни руки не действовали; наповал по всем комнатам ложились гости спать, и целые сутки торжественная пируха продолжалась. Не станем говорить ни о столе, ни об услуге, еще менее о беседе гостей и обращении их. Увы! – все соответствовало предыдущему. Нам казалось, что мы перенесены в отдаленнейшее столетие нашего мира».

Иван Дмитриевич вместе с женой прожил в счастливом браке 15 лет. Но в конце княгиня заболела – у нее появились признаки чахотки, которая и свела ее в могилу. Она умерла во Владимире, 12 мая 1804 г., и погребена в Москве, в Донском монастыре, рядом с мужем, который в 1808 году посвятил ее памяти сборник своих стихотворений «Сумерки моей жизни». Их могила с оградой сохранились, но на новом надгробии середины 20-го века обозначено только имя ее мужа.

В январе 1807 года князь женился во второй раз на вдове Аграфене Алексеевне Пожарской, урожденной Безобразовой, дочери бывшего владимирского уездного предводителя дворянства. Брак их продлился достаточно долго, но любимой супругой князя всегда оставалась Нина.

В те годы Иван был губернатором Владимирской губернии. По его инициативе была открыта во Владимире гимназия с пансионом и библиотекой, составленной преимущественно из пожертвованных Долгоруким книг. Под гимназию он уступил свой губернаторский дом. Была устроена суконная фабрика, построено здание для незаконнорожденных и недужных, открыт театр и казенная аптека, улучшены дороги. После отставки, в 1813 году Иван Долгорукий с новой женой переселился на жительство в Москву, где всецело отдавался литературе и домашнему театру. Был избран членом Беседы любителей русского слова, Вольного Общества любителей словесности, наук и художеств и Общества Соревнования просвещения и благотворения, позже был почетным членом Общества любителей Российской словесности при Московском Университете.