Долгое завтра, потерянное вчера... - [40]

- Кого, неустановленного лица? – спросила Катя со смешком. – Судя по высветившемуся номеру, это явно телефон моего мужа.

- Вы можете сейчас подъехать в морг для опознания тела? – продолжал все тот же бесстрастный голос.

- Диктуйте адрес морга, - выдавила из себя Катя, и выронила трубку. Она согнулась, схватилась за живот, и тут же заорала от острой боли. Через минуту она потеряла сознание.

Очнулась уже в палате. Все происходящее показалось ей ирреальным, рассыпающимся на фрагменты, на диалоги.

Она видела себя словно со стороны:

- Ты новенькая?

- Да.

- Тебя оперировать будут?

- Не знаю.

- На твоей койке Аня лежала, вчера выписали. Она прикольная такая, ей операцию хорошо сделали, все нормально.

-А тебе?

-Что?

- Ну... операцию...

- Не, обошлось. Боишься?

- Нет.

- Врешь.

- Вру. Я не знаю, что со мной. Живот болит. Может, аппендицит?

- Хочешь, уголок загну?

- Чего?!

- Ну, уголок постели - на быструю выписку, мне Анька так загнула, я завтра ухожу, да ты в детстве-то в больнице хоть лежала?

- Ну, было раз - два.

- Ну... Загибали?

- Загибали, только это все фигня.

- А я верю. Хочешь, поеду домой, загну. Только отогни, когда я домой приеду, а раньше нельзя - примета!

- Помню.

- О! А эта толпа, видимо, к тебе. Ладно, я пошлепала в свою палату.

Это пришли Олег, Сашка, Настя, Валя. Выложили на тумбочку пакеты с фруктами, соками, заговорили все разом.

- Не волнуйся, Вадим жив! – выпалила Настя. – Мы были на опознании, тело не его, парнишки какого-то. Видимо, мобильного воришки. Спер он мобильник у мужа твоего, наверно, вот и все. Ты поправляйся, давай.

- Как ты себя чувствуешь?

- Говорил с твоим врачом, диагноз пока неизвестен.

- Кать, а может, это инфекция от огурцов. Я в инете читала, что в Европе тысяча с лишним людей заразилось опасной кишечной инфекцией от испанских салатных огурцов. Они и у нас продаются. А в Германии уже умерло от этого одиннадцать человек.

- Ты бери огурчики-то, кушай, свеженькие. Все мытое…

Наконец, они ушли, окончательно утомив Катю. Начался обход.

- Как дела?

- Ничего...

- Ложись ровно. Здесь больно?- пальцы хирурга надавливают на живот.

- Нет.

- Здесь?

- Немного.

- Здесь?

- А-а-а!!!!!

- Лед ей на область живота! Кровь - cito!! И везите на УЗИ. Посмотрим. Пока неясно.

Прошло часа три. Консилиум......

- Как дела? Болит?

- Да, так же.

- Лейкоциты повышаются, формула крови пока без изменений. Сестра! Температура пациентки?

- Тридцать семь и три.

- По узи нет данных за нагноение, нет свободной жидкости в брюшной полости. Ждем. Наблюдаем. Но, похоже, не обойтись без лапароскопии.

- Здрассьте. Нате вам... Ну, вот и началось... Диагноз неясен. Мило... – пробормотала Катя.

Потом к ней заглянула девчонка из соседней палаты, теперь уже знакомая.

- Ну? Чего?

- Ничего. Ждем. Наблюдаем.

- А-а. А уголок я тебе загну. Утром уезжаю.

- Так меня, может, к ночи в операционку укатят, а потом я в реанимации буду....

- Все равно загну, вернешься и отогнешь.

Дверь за ней закрывается. А потом в течение ночи открывается и закрывается неоднократно дежурной бригадой хирургов.

- Стабильна. Интоксикация не нарастает. Сохраняется повышенная температура, кровь без существенной динамики.

- Стабильна, боли прежние, сомнительные симптомы Щеткина, Ровзинга, Ситковского... Лихорадит, тридцать семь и пять. Кровь - рост лейкоцитов...

- По крови - признаки обезвоживания. Рост лейкоцитов. Формула крови без существенных перемен. Боли прежние, ухудшения в хирургическом статусе нет. Диагноз остается неясным. Думаю, надо готовить ее к лапароскопии...

- В анализе крови, взятом в динамике, рост лейкоцитов, изменения в формуле... со сдвигом...

Катя слышала словно сквозь забытье:

- Вправо....

- Как вправо?

- Вправо…

- Диагноз неясен, аппендицит ставим под вопросом. Начинаем сначала...

- Еще раз, как начинались боли?..

Ночь прошла. В окнах светло. Утром забежала та девчонка и загнула угол постельного белья, прошептав:

- На удачу, часа через три отогнешь, ясно? А лучше через четыре, чтоб наверняка.

- Ага. Спасибо, - слабо прошелестела Катя.

Девчонка махнула ей рукой, и исчезла за дверью. Боли стали меньше. «Пойти умыться, что ли... Температура, сволочь, не думает снижаться. Хирурги решили не резать. Ждут. Покой. Холод. Голод…»

В ванной комнате в зеркале отражается лицо героини "Восставших из ада". За ночь осунулась, фиолетовые круги под глазами... Вернулась в палату... Застала санитарку, весело махающую тряпкой в палате и... аккуратно застеленную кровать....

- Я те устелила, иди, ложись, чего встала-то? У тебя режим строго постельный, ясно?

Катя послушно легла.

Соседке по палате охота поболтать:

- Прибежала, чумовая, с утра, тебе всю кровать задрала.

- Она уголок загнула. Примета такая. На быструю выписку.

Бабка молчит. Потом не выдерживает.

- А в приметы, что ль, веришь?

- Не во все.

- А в кошку черную?

- Я их люблю.

- Кошек?! Тьфу, нечисть....

- Да вообще, живность люблю.

- А в какие тогда веришь?

- В другие.

Бабка опять замолчала.

-А уголок?

- Что, уголок?

- Ну, сама говоришь, примета такая. Работает?

- Не знаю. Детские сказки. В детстве верили.

- Тебе-то вон загнули. - Бабка обиженно пожала губы, - а я-то уж давно тут. Все обследуют да обследуют. А диагноз все неясен...