Долгое море - [44]

они окружают себя такими же бесполезностями — модными портными, особенно преуспевшими именно в создании мишуры, профессиональными актерами, лучше всего изображающими совершенно чуждые им чувства, эмоции и вообще совершенно чужую жизнь, фокусниками, притворяющимися магами и волшебниками, ярмарочными силачами и жонглерами, сделавшими своей профессией демонстрацию совершенно бесполезных трюков, призванных всего лишь продемонстрировать некие силу и ловкость. Причем чаще всего демонстрируют они это не в каком-то важном деле, а с помощью разных ярмарочных фокусов или искусственных придуманных игр. Эти люди вообще взрослые? Когда в игры играют дети — это понятно и объяснимо. Именно через игру дети познают мир, учатся владеть своим телом и разумом, набирают опыт общения. Но если в то время, когда в мире еще так много голодных, больных, когда множество людей, напрягая все свои силы, растит хлеб, плавит металл, кует броню, когда лучшие сражаются, чтобы отстоять свою свободу и право жить своим законом на своей земле… да просто право жить для себя и своих потомков, а не сгинуть мясом в необъятном орочьем брюхе, кто-то тратит свои силы, способности и возможности на то, чтобы каждый день менять модные тряпки и убивать свою жизнь, пялясь на людей, изображающих перед ним на сцене не свою жизнь и не свои эмоции, а то и самому изображать нечто подобное, — как можно понять таких людей? И ведь до чего дошло, даже многие из дворян, сословия, призванного платить налог стране и государю не золотом и хлебом, а своей собственной кровью, забывают о долге и начинают не только подражать тем же портным и ярмарочным паяцам, но и осыпать их золотом, восхвалять их, гордиться дружбой с ними, порождая в некоторых нестойких душах желание самим стать такими же паяцами. А если таковых станет много? Дворянство превратится в паяцев? И зачем оно такое будет нужно этой земле и своему народу?.. Додумать мысль до конца он не успел. Потому что от одной из стаек, занявшей позицию у последнего окна, ему навстречу выпорхнула аппетитная женская фигура, затянутая в весьма откровенное платье.

— О, герцог, это вы? Чрезвычайно рада вас видеть!

Трой резко затормозил и удивленно воззрился на возникшее перед ним весьма знакомое лицо.

— Маркиза? Вот уж не ожидал вас здесь встретить! Какими судьбами в столице?

Маркиза Тевлери обворожительно улыбнулась и, обмахнувшись роскошным веером, ответила ему этаким светски-снисходительным тоном:

— Ах, герцог, мне стало так скучно в нашей глуши. А тут до меня дошли слухи, что столица начала оживать. Ну, я и решила съездить, проведать, как тут дела. — С этими словами она изящно проскользнула вплотную к герцогу и ловко просунула свою ручку под его локоть, породив этим своим действием целую волну приглушенных удивленных возгласов и перешептываний, пронесшуюся по приемной. — Насколько я поняла то, что вы только что сказали графу Леруати, сегодня опять не будет парадного выхода. В таком случае мне тут больше нечего делать. Так что проводите меня до дворца герцогини Велиэ. Он тут неподалеку, в Высоком городе.

— Э-эм… прошу простить меня, маркиза, — несколько озадаченно начал Трой, — но й-а-а сейчас должен… м-м-м… — Он запнулся, потому что у него не было никакого желания гулять по Высокому городу под ручку с кем бы то ни было, но придумать какую-то серьезную причину для отказа он вот так с налета не сумел. Марелборо отпустил его, не поставив ему никакой непосредственной задачи. Мол, в Светлый лес двинешься через семь дней, и все нужное скажу за день до отъезда. А пока типа — гуляй и не надоедай.

— Хм, герцог, — маркиза сверкнула очами и ехидно улыбнулась, — похоже, вы не смогли придумать причину для отказа? — Она тихо рассмеялась. — Не волнуйтесь — надолго я вас не задержу. Доведете меня до дворца — и я более не стану претендовать на ваше внимание.

Они вполне себе чинно спустились по лестнице, вышли из дворца и двинулись по аллее бывшего парка. Вернее, сейчас уже не совсем бывшего. В парк явно возвращалась жизнь. Вместо вытоптанных и вырванных с корнем кустов по краям аллеи сейчас зеленела яркая молодая поросль, чуть дальше виднелись обгорелые, искореженные и расщепленные стволы деревьев, сквозь опаленную кору которых активно пробивались свежие ветви, усыпанные мелкими, только народившимися листочками, а над всем этим оживающим великолепием упрямо тянулся вверх тонкий ствол возрождающегося меллирона. Судя по этой картине, в Эл-Северин наконец-то прибыли эльфийские друиды…

Сразу за оградой парка, охраняемой возрожденной императорской гвардией, Троя ждал Бон Патрокл с конвоем, состоящим из арвендейльцев. Когда Трой с маркизой под ручку вышел из парковых ворот, его вассал изумленно разинул рот и буквально завис. Ну, еще бы — его господин соизволил обратить внимание на еще какую-то женщину кроме своей жены! Трой мысленно усмехнулся и едва заметно повел подбородком, повелев конвою следовать за собой, но на некотором отдалении. Бойцы тут же вполне профессионально рассыпались по сторонам, перекрыв все возможные направления подхода и взяв под контроль любые точки, с которых была вероятность получить выстрел из лука и арбалета. Нет, они не были специально подготовленной охраной, а скорее наоборот — теми, кто очень хорошо научился использовать любые возможности для того, чтобы подкрадываться к врагу на расстояние выстрела или удара. Но именно поэтому они были способны справляться с обязанностями охраны куда лучше тех же императорских гвардейцев… Все это не укрылось от внимательного ока маркизы, так что она, бросив на пристроившихся за ними арвендейльцев несколько любопытных взглядов, заинтересованно спросила: