Долгие поиски - [9]
Мы смотрели друг другу в глаза. Глаза приближались, становились все больше. Жанна смотрела строго и отрешенно.
Губы у нее оказались жесткие, неумелые — но такого восторга я еще не испытывал. Может быть, все дело было в ее взгляде: он стал испуганным и благодарным, сердитым и беспомощным. И тут я понял, что у нее никогда никого не было. Эта мысль меня поразила. Впервые я поцеловал нецелованные губы. Каким же с ней надо быть нежным и бережным!
Потом Жанна отвернулась.
— Мы нехорошо делаем.
— Ну что ты! Почему?!
— Нехорошо. Потому что ты просто так.
Она все время помнит, что не похожа на штампованных красоток! Наверное, уже решила про себя, что счастье не для нее. У меня горло сдавило от нежности.
— Я ведь правда тебя люблю, Синекдоха.
Минуту назад я не знал, что скажу это. Слова вырвались сами собой. И сразу я ощутил громадное облегчение: вдруг понял, что до последнего момента колебался, бессознательно взвешивал «за» и «против», а теперь слово сказано и назад пути уже нет.
Я знаю, что в это трудно поверить, но тем не менее это так: только что я первый раз в жизни сказал: «Я тебя люблю». Обходился взглядами, объятиями, поцелуями, а если вопросы: «Ты меня любишь?» — становились слишком настойчивыми, отвечал: «Что ж ты, сама не видишь?» Но святых слов произнести не мог, что-то мешало. И потому сейчас, когда они наконец вырвались, такое же было чувство, как у немого, который вдруг заговорил!
Жанна смотрела доверчивыми, как у олененка, глазами, и я был счастлив вдвойне: своим и ее счастьем.
На другой день в лаборатории мы говорили только об одном: что сделает Рыконд? Обрушит ли громы на Жанну?
— Он не мелочный, — сказала Галя. — Наш и. о., тот бы припомнил. Затаился бы, улыбался, а потом припомнил.
— Что-нибудь другое Рыконд забыл бы, но не такое, — рассуждал Коля. — Самое страшное сказать мужчине, что он невзрачный. Лучше уж сказать, что бездарный.
Жанна была спокойнее всех:
— Забудет — запомнит… Веники это все. Что он может сделать? Я член профсоюза и взносы плачу регулярно.
И. о. Павлова тоже был озабочен. Выглянул из своего кабинета, сообщил:
— Если поставят вопрос, буду на инфантильность ссылаться. Совсем ребенок еще, хоть и вымахала. Вопросы акселерации сейчас остро стоят, нужно на общесоциальную проблему напирать.
Мы с Жанной почти не разговаривали. Только переглядывались. Она скажет что-нибудь техническое: «На шестом канале надо фильтр переключить…» или: «На гипервентиляции дельта пошла…» — а посмотрит так, будто говорит: «Сегодня ты меня опять поцелуешь».
Долгожданное событие произошло после обеда. Зазвонил телефон. Трубку сняла Галя.
— Алло?… Да… Хорошо, Сергей Павлович… Вас, Жанна.
Как Жанна ни храбрилась раньше, все-таки она переменилась в лице.
— Да?.. Могу… Хорошо, Сергей Павлович.
Жанна повесила трубку.
— К себе вызывает. — И пошла к двери.
Я встретился с ней взглядом. Она смотрела отчужденно, в глазах не было воспоминаний о поцелуях.
— Ни пуха! — кричали мы вслед. — Не робей! Выше нос!
Жанна ушла. Работать было невозможно.
— Ей и правда ничего не сделаешь, — сказал Коля. — Вот нам!..
— Интересно, нас тоже вызовут? — Галя посмотрелась в зеркальце, достала тушь и кисточку для ресниц. — Надо было еще раз сговориться, чтобы хором говорить, когда по одному вызовут, а мы протрепались.
Минут через сорок Жанна вернулась. Первый взгляд был мне, и я сразу понял, что все в порядке.
— Ну что?
— Фуфло!
— Что говорил?
— Советовался, покупать ли новый энцефалограф. Ему «Кайзер» предлагают. Ну я и сказала, что «Альвар» лучше, но «Кайзер» тоже сойдет.
— И все? А про секрефиты?
— Про это ни слова.
— Чего это он с тобой советовался? — обиделся Коля. — И. о. для таких вопросов есть, мы на худой конец.
— Правильно советовался. Работать-то мне: вы тут все энцефалограф от кухонного комбайна не отличите. Вам только в готовых кривых разбираться.
Мы все тихо ликовали, так что никто не обиделся.
Темная вещь — психология. Когда я выдумывал компроморфные секрефиты, мне казалось, что получается хорошая шутка, а сейчас я, пожалуй, понимал и. о. Павлова и удивлялся: чего это я с высоким начальством шутить вздумал? Разыгрывал бы Колю — весело и без последствий!
Да, я уже понимал и. о. А что, если я вообще скоро стану точь-в-точь таким, как наш бедный и. о.? Что, если мои теперешние шутки просто от молодости (несколько затянувшейся)? Грустное предположение.
Когда мы вышли из института, я спросил:
— И действительно ни слова про это дело?
— Ни слова.
Почему-то мне казалось, что Жанна не договаривает, но она упорно повторяла:
— Ни слова, будто и не было ничего.
Ну, ни слова, так ни слова. Значит, пронесло окончательно!
— Слушай, Синекдоха, у тебя же цветной телевизор! Пойдем к тебе хоккей смотреть. Я никогда не смотрел по цветному.
Жанна покраснела.
— Я тогда соврала. Нет у меня никакого цветного.
— Ну, пойдем черно-белый посмотрим. А зачем врала?
— Не стоит черно-белый. У меня мама дома. Будет все время чаем поить и о болезнях рассказывать.
— Ну ладно, пойдем в кино. А зачем врала все-таки?
— Назло. Вы на меня так смотрели, точно к вам кикимору болотную прислали. Я и блефанула сразу. И не очень я соврала: в энцефалографе я хорошо разбираюсь, это уж точно, а без цветного телевизора вы бы не поверили.
В книгу писателя и общественного деятеля входят самая известная повесть «Прощай, зеленая Пряжка!», написанная на основании личного опыта работы врачом-психиатром.
«БорисоГлеб» рассказывает о скрытой от посторонних глаз, преисполненной мучительных неудобств, неутоленного плотского влечения, забавных и трагических моментов жизни двух питерских братьев – сиамских близнецов.
Михаил Чулаки — автор повестей и романов «Что почем?», «Тенор», «Вечный хлеб», «Четыре портрета» и других. В новую его книгу вошли повести и рассказы последних лет. Пять углов — известный перекресток в центре Ленинграда, и все герои книги — ленинградцы, люди разных возрастов и разных профессий, но одинаково любящие свой город, воспитанные на его культурных и исторических традициях.
В новом романе популярного петербургского прозаика открывается взгляд на земную жизнь сверху – с точки зрения Господствующего Божества. В то же время на Земле «религиозный вундеркинд» старшеклассник Денис выступает со своим учением, становясь во главе Храма Божественных Супругов. В модную секту с разных сторон стекаются люди, пережившие горести в жизни, – девушка, искавшая в Чечне пропавшего жениха, мать убитого ребенка, бизнесмен, опасающийся мести… Автор пишет о вещах серьезных (о поразившем общество духовном застое, рождающем религиозное легковерие, о возникновении массовых психозов, о способах манипулирования общественным мнением), но делает это легко, иронично, проявляя талант бытописателя и тонкого психолога, мастерство плетения хитроумной интриги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу ленинградского писателя вошли три повести. Автор поднимает в них вопросы этические, нравственные, его волнует тема противопоставления душевного богатства сытому материальному благополучию, тема любви, добра, волшебной силы искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман Михаила Енотова — это одновременно триллер и эссе, попытка молодого человека найти место в современной истории. Главный герой — обычный современный интеллигент, который работает сценаристом, читает лекции о кино и нещадно тренируется, выковывая из себя воина. В церкви он заводит интересное знакомство и вскоре становится членом опричного братства.
Деньги можно делать не только из воздуха, но и из… В общем, история предприимчивого парня и одной весьма необычной реликвии.
События повести не придуманы. Судьба главного героя — Федора Завьялова — это реальная жизнь многих тысяч молодых людей, преступивших закон и отбывающих за это наказание, освобожденных из мест лишения свободы и ищущих свое место в жизни. Для широкого круга читателей.