Долгая Дорога Гибели - [107]

Вот наши истребители калейдоскопом закружили в собачей свалке, для меня это не просто рой точек, мельтешащих вокруг. Меня охватывает их азарт, предвкушение, отчаяние, злость, кажется атмосферу можно резать. Но я сижу истуканом, смотрю в обзорные экраны, и пытаюсь что-то понять.

А затем приходит страх, меня сковывает совершенно иррациональный ужас. Это не похоже на все те эмоции, что бомбардировали меня до этого. Меня буквально пригвоздило на месте, я даже не могу вздохнуть. Лёгкие жгёт огнём… опасность сочится по загривку.

— Синий два! Синий два! Штурмовики! Прямо по курсу! Расстояние десять! Повторяю! Штурмовики! Прямо по курсу, расстояние десять!

Обзор прыгает, непостижимым образом я безошибочно нахожу нужные в мельтешении целей. Крохотные, едва различимые точки, изображение прыгает вперёд. Две дюжины, хишных Y-образных машин.

На пути ударной группы тут же вырастают тысячи и тысячи бластерных выстрелов. Завеса зенитного огня слишком жидкая, чтобы отбить удар. Зенитная артиллерия ещё не успела перестроиться от ближнего боя. Потребуется такое нужное сейчас время, на пристрелку, но времени нет.

Горло сдавливает невидимый жгут…

— Подготовиться к переносу всей энергии на щиты! — звук моего голоса кажется чужим, это единственный шанс. Сделать щиты непроницаемыми для ударной группы, это хотя бы задержит их, позволит истребителями прикрытия оттянуть на себя хотя бы часть бомбардировщиков.

— Начать подготовку… — Оззель не протестует, просто командует: — Красный один — перенос энергии. Красный один — перенос энергии!

— Вас понял, капитан… — короткий ответ Грейса по общему каналу.

— Асока, осторожнее… — шепчу ткнув в пиктограмму прямой связи, чувство беспокойства захватывает меня полностью. Но всё моё внимание сосредоточено на приближающихся бомбардировщиках. Нельзя упустить момент.

— Иду на перехват! Иду на перехват! — завывает в общем канале неизвестный пилот.

— Отставить! — кричит в ответ капитан, но для меня это всё уходит на второй план. Я поднимаю ладонь, пальцы оператора дефлекторных щитов застыли над пультом.

— Энергию на щиты… сейчас! — рука падает, мгновение и поле боя растворяется в бирюзовом сиянии, по нервам бьёт ощущение совсем близкого ужаса, а затем, холодными мурашками по телу, цепочка смертей.

Удар, ЗР будто наткнулся на невидимую стену, взбрыкнув. Ремни больно врезаются в тело, даже сквозь плотную ткань доспеха.

— Внимание, перегрев генератора правой верхней носовой полусферы… потеря стабильности поля… щит отключается, до перезарядки пятьдесят секунд. — рапортует оператор.

— Деферент на правый борт, истребителям прикрыть прореху! — командует капитан, я поворачиваю к нему голову. Сквозь прозрачное забрало капитанского шлема, он смотрит на меня задумчиво, затем кивает, слега склоняю голову в ответ. Ощущение такое, будто меня только что выжали.

— Вас понял… — рапортует красный один.

— Продолжайте бой, капитан… — устало откидываюсь в кресле, неприятное чувство отступает на второй план, затаившись, где-то на грани сознания.»

— Сэр, капитан Хондо Онока, по вашему приказанию доставлен, — голос незнакомого бойца из пятьсот первого легиона выдёргивает меня из пучин памяти.

— Лорд Вейдер… — пират, странного вида инопланетянин, гуманоид, с коричневой кожей, в помятом скафандре, со следами нанесённого герметика. Скула капитана кровоточит, это у него кровь зелёная? Любопытно, шлем с Хондо стянули, а на глазах у него массивные очки, впервые вижу тут такой архаизм. Местная медицина способна справиться с любыми проблемами со зрением, иногда очень радикальным способом.

— В камеру его, займусь им позже, — приказываю я солдату., Асока уже должна была вернуться.

— Асока, где ты там! — вызываю я её по приватному каналу. Несколько мгновений полной тишины, а затем, усталый голос.

— Всё в порядке Мастер, возвращаюсь, нашла кабину, одного из потерянных шааков третьей экскадрилии… буксирую… — так вот что её задержало, видимо катапульта истребителя не сработала. Беспокойство ушло, хорошо…

— Лорд Вейдер! — отвлекает меня странно знакомый голос. Поворачиваюсь, твилечка-репортёр, позади неё семенит дроид с камерой. Её только сейчас не хватало! Нет, я знаю, что она бродит по кораблю, приставая с вопросами к экипажу, но сейчас мне не до неё.

— Лорд Вейдер, что вы скажете о этом блестяще проведённом имперскими силами бою? Зрителям «Галактика Сегодня», интересно знать мнение Лорда Империи. — Каким-то чудесным образом журналистка выглядит опрятно, несмотря на то, что в ангаре твориться форменный беспорядок. Снуют туда-сюда клоны-бойцы, сортируют пойманных пиратов на группы.

— Имперский флот хорошо выполнил свою работу, — просто отвечаю вполне дежурной фразой.

— А как же героизм!? Вы вступили в бой с превосходящим числом противников — и победили! — удивляется корреспондент, как там её зовут, не помню её имени. Кажется что-то эльфийское, точно Тирилала.

— Хорошо сделанная работа не подвиг, это норма. Героизм — признак некомпетентности, герои умирают, подвиги забывают, война не место для героизма, — выдаю я парадокс и отмахиваюсь я от журналистки. Тирилала, смотрит на меня удивлёнными глазами. Очередной СИД истребитель заходит на посадку, отвлекаюсь, замечая опознавательный знаки. На корпусе белой краской нарисован республиканский герб. Крылатый белый рисунок, на угольно чёрной поверхности смотрится негативом. Уф, наконец-то истребитель Асоки.