Долг самурая - [9]

— Труп с помощью дактилоскопии идентифицировать невозможно, пальцы обгорели. Но фрагменты тела собрали, отправили на экспертизу.

— Ну да, ну да, — кивнул Турецкий, задумчиво хмуря брови. Неожиданно он со злостью воткнул окурок в бортик урны и хрипло проговорил:

— А Ира, Ира, Ира тут при чем!? На ней утром лица не было, еле двигалась.

— Да, но…

— Ну, довез он ее до дома, и что? — перебил Александр Борисович. — Кто-то видел, что они вместе из дома выходили?

Меркулов сделал успокаивающий жест и быстро посмотрел по сторонам.

— Саша, тихо, — сказал он. — Ты же сам знаешь, что волнение в данных случаях противопоказано.

— Ирина — моя жена, — холодно проговорил Александр Борисович. — А ты предлагаешь мне не волноваться?

— Я предлагаю тебе держать себя в руках, — в тон Турецкому ответил Константин Дмитриевич. — Ты знаешь, что… Ты постой тут. Только спокойно. Просто — стой и жди. А я кое с кем переговорю. Договорились?

Турецкий молча кивнул.

— И не волнуйся. Мы уладим это дело. Это я тебе как твой друг обещаю.

Меркулов затушил окурок и вышел в коридор. В этот момент дверь одного из кабинетов открылась, и в коридор вышел пожилой, одетый в штатское генерал ФСБ Спиваков, сухой, но широкоплечий и с мускулистой загорелой шеей. Он стремительно зашагал по коридору, удаляясь от Меркулова. Но Константин Дмитриевич быстро его нагнал и зашагал с ним в ногу.

— Чего тебе? — сухо спросил генерал, покосившись на Меркулова.

— Объясни мне все-таки, почему она задержана? — негодующим голосом поинтересовался Константин Дмитриевич. — Почему не подписка о невыезде, почему такая мера пресечения?

Генерал недовольно дернул щекой.

— Задержана, потому что обвинение по сто пятой…

— Убийство? — оторопел Константин Дмитриевич. — Да абсурд это! Просто абсурд!

Генерал качнул головой и заметил:

— Это не абсурд, а законы формальной логики.

— Да какие, к черту, законы?

— Элементарные. Сам подумай и рассуди. Она — единственная подозреваемая.

Однако Меркулов не думал сдаваться.

— А улики? — спросил он. — А орудие убийства? Как вообще хрупкая женщина могла сначала убить, потом сжечь тело, — и все одна?

— Может, и не одна, — упрямо буркнул генерал. — Мы проверяем. Мы работаем. — Он вдруг остановился и четко произнес: — Костя, ты пойми, нам дело надо раскрыть. Меркулов покачал головой.

— Вы не раскрываете, — с усмешкой сказал он, — вы стрелочника ищете.

Лицо генерала помрачнело.

— Вот этого, Костя, не надо, — сказал он сурово. — Войны хочешь между ведомствами?

— Нет.

— Ну вот, — удовлетворенно кивнул генерал. — Одно ж дело делаем. Зачем нам ссориться?

Меркулов был хмур и бледен.

— Это ты верно сказал: дело одно. Поэтому, как замгенпрокурора, ручаюсь, что…

— Костя, ручайся — не ручайся, а твоя должность тут, прости, мало значит, — обрезал генерал. — И моя, кстати, тоже. Это дело знаешь, кто под контроль взял?

Генерал красноречиво показал пальцем наверх. Затем продолжил, перейдя почти на шепот:

— «Ти Джей Электронике» ведет переговоры с Минобороны. Эти японцы — наши стратегические партнеры.

Меркулов вскинул брови.

— Да-да, Костя, японцы, так тоже бывает! — заверил его генерал. — И все было на этого Икэду завязано.

— Гм… — Меркулов был слегка обескуражен. — А вдруг в Минобороне были недовольные. Они Икэду и…

— Эта версия тоже отрабатывается, — оборвал его генерал. Он помолчал пару секунд, потом сказал с чувством: — Костя, пойми, никому стрелочники не нужны. Всем нужен виновный, всем нужна цепочка — исполнитель, заказчик… А подозреваемый пока один. То есть — одна.

Генерал повернулся и направился к кабинету. Возле двери он остановился, глянул на Меркулова, пожал плечами, дескать, извини, служба, и скрылся в кабинете.

Меркулов остался один в пустом коридоре.

9

Бог знает, чего только ни передумала Ирина за те несколько часов, что находилась в следственном изоляторе. Пытаясь отвлечься от боли и успокоить расшалившиеся нервы, она попыталась построить несколько версий того, что же все-таки произошло с Икэдой.

Если его убили сразу после того, как он покинул квартиру, значит, за ним следили. Проследили до самого дома, подождали, пока он выйдет из подъезда, и…

Ирина попыталась припомнить, не было ли чего-нибудь подозрительного по пути из офиса компании домой? Впрочем, вспоминать было бесполезно, ведь половину пути она просто спала.

Следователь был прав, когда говорил о странностях и нестыковках. Вечером Ирина как-то об этом не задумалась — просто потому, что ей было не до того. А теперь… Ведь у такого человека, как Икэда, в самом деле не мог быть только один мобильный телефон. А если и так, то он мог позвонить любому из своих подчиненных, и тот примчался бы в любую точку Москвы и привез бы рассеянному боссу целую россыпь мобильных телефонов.

У таких деловых людей, как Икэда, все схвачено. Помимо прочего, он ведь японец. То есть, человек аккуратный, обязательный и пунктуальный.

Да и подвозить ее до дома с его стороны было нелепо. Японцы четко чтут субординацию. В принципе Ирина для него — обычный нанятый работник, а вовсе не дорогой гость, которого нужно ублажить.

Размышляя обо всех этих вещах, Ирина почувствовала новый приступ боли. Терпеть больше было нельзя…