Доленго - [13]
- За связь с молодцами генерала Вема.
- Вот совпадение! И меня тоже. Правда, мне так и не удалось принять участие в деле.
- О, наш Бронислав уже имеет стаж, - поддержал разговор Венгжиновский. - Три года тюрьмы, высылку в Чернигов, а теперь сюда в солдаты. Прямо из Дерптского университета.
- Значит, коллеги! Я из Петербургского. - Сераковский порывисто протянул руку.
Затем в комнату с достоинством, не торопясь, вошел высокий статный военный с погонами штабс-капитана - Карл Иванович Герн, служивший дивизионным квартирмейстером.
- Рад познакомиться еще с одним изгнанником, - сказал он. - Вас уже определили в полк?
- Этот юноша только что с жандармской брички, - ответил за Сераковского пан Аркадий. - Мы надеемся на твою помощь, Кароль.
- Все будет зависеть от того, с какой ноги встанет завтра его высокопревосходительство.
Звонок над дверью в прихожей возвестил о приходе еще одного гостя, в длинной, до пят, сутане, маленького, плотно сбитого, с круглым, словно вычерченным циркулем лицом, которое к тому же светилось широчайшей улыбкой.
- Ба, кого я вижу! - радостно крикул он, направляясь к Сераковскому и раскрывая объятия.
"Боже, откуда он меня знает? - подумал Зыгмунт, тоже с жаром отвечая на приветствие.
- Пан Аркадий, скорей рассказывайте, кто этот юноша, которого я полюбил с первого взгляда.
- Ты бы сперва помолился за изгнанника, - перебил его Венгжиновский.
- О, помолиться я всегда успею. - Ксендз отпустил Сераковокого и перевел взгляд на икону. - Матка бозка Остробрамска, змылуйсе над нами, бедными поляками, а над москалями як себе хцеш...
- Э-э, отец префект, так дело не пойдет! - раздался насмешливый басок нового гостя. - Кто же будет заботиться о москалях?
- О, Федор Матвеевич! Рад вас видеть! - Ксендз оставил Сераковского и бросился навстречу "москалю" Лазаревскому, который шутливо попятился к двери.
- Пан Михал, побойтесь бога, ведь мы уже с вами сегодня дважды лобызались!
- Ну и что же? Бог троицу любит.
Он все же попытался поцеловать Лазаревского в губы, но дотянулся лишь до густой, аккуратно подстриженной бороды.
Когда Венгжиновский уже познакомил Зыгмунта с этими двумя ("Лазаревский Федор Матвеевич, чиновник особых поручений при председателе Оренбургской пограничной комиссии"... "Михал Зеленко, а по-русски Михаил Фадеевич, бывший ссыльный, а теперь капеллан Оренбургского корпуса"...), в комнату ввалился, поблескивая стеклами очков, толстенький человечек, представившийся Сераковскому Михаилом Игнатьевичем Цейзиком, оренбургским провизором. Провизор притащил с собой большой, из красного дерева ящик, оказавшийся фотографическим аппаратом.
- Нет, нет, не отказывайтесь, пан Зыгмунт, я обязательно должен сделать с вас снимок!
- Знаменитый человек. - Венгжиновский похлопал Цейзика по плечу. - Он имеет единственную на весь Оренбург фотографическую камеру!
Постепенно комната наполнилась народом. Это были либо ссыльные, либо уже вольные люди, оставшиеся служить в этом крае. Они крепко пожимали Сераковскому руки, говорили добрые, ободряющие слова, в которых он сегодня особенно и не нуждался, потому что чувствовал себя необычайно приподнято.
За большим дубовым столом пили чай из медного самовара, обсуждали последние местные новости, расспрашивали аптекаря - когда же, по его мнению, окончится эта холера? - но всего более слушали Сераковского, который громко, радуясь, что рядом друзья, рассказывал о своем аресте, Третьем отделении, Петербурге...
Сидели долго, пели польские и русские песни и не заметили, как заглянул в окна розовый, необычайно яркий рассвет, предвещавший зной и ветер. Лишь тогда гости разошлись, но Сераковский так и не прилег. "Последние свободные часы, - подумал он, - а потом казарма и муштра". Чем ближе подходило время к десяти, тем тревожнее становилось на душе. Что-то ждет его у генерал-губернатора, который, говорят, крут и строг, особенно со ссыльными?
Город проснулся рано. О начале дня возвестили резкие крики верблюдов, позвякиванье колокольчиков на их шеях и гортанные голоса погонщиков. Хозяин и гость вышли из дому загодя, чтобы, упаси бог, не опоздать в штаб корпуса.
Солнце еще только грело, а не палило, не жгло, как днем, и горожане запрудили улицы. Кричали торговцы, на ломаном русском языке зазывая покупателей. Прошла рота солдат. Служащие в форменных кителях неторопливо направлялись в присутственные места.
На проезжей части улицы лежал чернобородый человек, должно быть крестьянин-переселенец, и тихо звал на помощь. Прохожие обходили его стороной.
- Сейчас умрет, - сказал кто-то из толпы.
- Почему никто не поможет?! - опросил Сераковский и, прежде чем пан Аркадий ответил, подбежал к умирающему. - Дайте хотя бы воды!
Пока из соседнего дома принесли воду, Сераковский поддерживал руками голову крестьянина.
Подъехал на казенных дрожках военный лекарь и, мельком взглянув на обоих, распорядился:
- Отвезите тело на съезжий двор!
Толпа в ответ загудела.
- Он жив еще! - крикнул кто-то. - Живых хороните!
- Это ты травишь людей! - раздался голос.
- Он, он травит! Бей его!
Кто-то бросился вперед и остановил лошадь, другой схватился за рессору дрожек, третий начал стаскивать с козел кучера... Но тут послышался полицейский свисток, топот коней, свист казачьих нагаек. Толпа сразу отхлынула, рассеялась, и на опустевшей мостовой остались лишь дрожки с седоками, Сераковский, все еще державший голову несчастного, да рядом пан Аркадий.
Г. МетельскийТайфун над пограничной заставойМетельский Георгий Васильевич — автор многих повестей и рассказов. Тема его исследований — не только людские судьбы, но и родная природа.Сборник «Тайфун над пограничной заставой» посвящен сложной и опасной службе на границе. В остросюжетной форме автор повествует о напряженной борьбе, которую ежедневно и ежечасно приходится вести пограничникам. Часто их противниками выступают не только подготовленные агенты, но и необузданные силы природы. Именно такой теме и посвящена заглавная повесть сборника.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Путешествие по Северу и Востоку России 1978 г.Автору, писателю и путешественнику, довелось проехать вдоль северного и восточного побережья нашей страны. Обо всем увиденном - о природе, о новых городах, о людях, осваивающих эти суровые края, - он рассказывает в своей книге.
Георгий Метельский — автор многих книг о наших современниках, а также исторических повестей о Т. Шевченко, А. Мицкевиче, С. Сераковском, П. Смидовиче (две последние вышли в серии «Пламенные революционеры»). Новая повесть писателя рассказывает о короткой, но яркой жизни И. Фиолетова — активного участника борьбы за Советскую власть в Азербайджане, одного из двадцати шести бакинских комиссаров. Писатель показывает, как простой рабочий мальчишка, начавший трудовую жизнь на нефтяных промыслах Черного города, вырастает в видного политического деятеля.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.