Дольчино - [43]

Взгляд старейшины выражал сомнение.

— Неизвестно ещё, удастся ли заманить сюда конницу.

Дольчино показал в сторону горевшего за лесом Прато:

— Я не знаю, что будет, но знаю, что может быть. Смотри, через несколько минут надо ждать гостей.

— Ненависть совсем ослепила рыцарей. Но сможем ли мы отрезать им отход?

— Если Амброджо не проморгает, ни один не уйдёт. Пошли сотню лучников на тот берег.

Лонгино поскакал к одному из отрядов.

Дольчино подъехал к ратникам, стоявшим за повозками. В окружении большой толпы он увидел Ринальдо ди Бергамо, раскладывавшего на циновке инструменты. Несколько женщин нарезали по его указаниям полоски холста, готовя бинты. Длинная, сухопарая фигура медика в чёрном кафтане и круглом малиновом берете издали бросалась в глаза.

— Вы не в деревне, доктор? Или полагаете, почтенные годы и шапка медика — достаточное прикрытие от стрел? — спросил Дольчино.

— Решил быть поближе к тем, кому нужна помощь. К тому же мне так часто приходилось смотреть на смерть чужими глазами, что порой хочется взглянуть собственными.

— Насколько первое достойно, настолько второе вздорно! Неужели вам, знающему, как слабо держится в нашем теле жизнь, не страшна возможность расстаться с ней?

— Бояться смерти нелепо. Того, что неизбежно, ждут спокойно. Я всегда готов расстаться с жизнью и потому прекрасно ею пользуюсь.

— Вижу, вы усвоили учение стоиков и предпочитаете войну жизни в съестной лавке, — улыбнулся вождь апостолов. — Но не следует без надобности испытывать судьбу.

Дольчино приказал находившимся поблизости братьям сделать доктору укрытие из повозок и щитов.

На краю скалистого обрыва в густых зарослях кустарника, почти полностью скрывавших францисканскую обитель, притаились в засаде стрелки Амброджо Саломоне. Расставив людей и приказав докладывать обо всём, что творится на дороге, капитан и его помощники спустились в монастырский погреб подкрепиться перед боем.

— Дольчино мудрец! Правильно рассчитал. Помяните моё слово, маркиз попадётся в западню, — усаживаясь на нижней ступеньке, сказал однорукий Марчеллино.

— На такую приманку трудно не клюнуть, — пробуя вино из ближайшей бочки, согласился Амброджо. — Вот почему он до последнего дня не трогал пленников. Умён, бес, хитрей не придумать: после такого спектакля рыцари точно белены объелись.

— Тем хуже для них! — отозвался Модесто. — Отплатим за Гаттинару.

— Славное было селение, — вздохнул один из воинов. — Вернёмся — придётся строить заново.

— Не рановато ли подумываешь о возвращении? — вытирая усы, насмешливо сказал капитан. — Даже если уничтожим конницу, у союзников останется втрое больше солдат.

— Перережем верчельскую дорогу — в горах долго не провоюют, — возразил однорукий. — Главное — удержаться здесь.

— Не по вкусу мне торчать в этой богадельне, — наморщил лоб предводитель стрелков. — Вольным лучше быть на воле.

Через несколько минут в дверях появился связной.

— Монферратцы под нами!

Стрелки разобрали оружие и поспешили к обрыву.

Плотным строем, поднимая облака пыли, мчались вдоль берега реки рыцари. Дорога, широкая вначале, постепенно сужалась, заставив их растянуться длинной цепью.

— Поторапливайтесь! Скорей! Скорей! — торопил Райнерий ди Монферрато своих людей. — Ещё немного, и догоним! Отступники не могли уйги далеко. Вот колея от колёс.

Проскакав с милю узкой прибрежной тропой, всадники увидели впереди преграду из повозок. За ней стояли гаттинарцы. Вокруг, занимая все высоты и холмы, расположилось войско апостоликов. Находившийся в первых рядах маркиз тотчас понял, что начинать бой в столь невыгодных условиях неразумно. Он приказал повернуть назад, к Прато.

В этот момент в тылу послышались крики. Амброджо Саломоне атаковал из засады хвост вражеской колонны. Град стрел и камней обрушился на монферратцев. Тесно сгрудившиеся внизу крестоносцы служили отличной мишенью. В первые же мгновения десятки воинов были убиты. Испуганные кони, потеряв седоков, понеслись по дороге, топча людей.

Капитан и его стрелки бросились преследовать отступающих. Беспощадно добивая раненых, они стали теснить рыцарей, отрезав им единственный путь к отходу. Между тем основные силы повстанцев напали на головную часть монферратского отряда. Ужас и паника охватили католиков. Отовсюду надвигалась на них смерть.

Многие в отчаянии стали карабкаться по отвесному откосу, срываясь и падая под ноги обезумевших животных. Другие пробовали найти спасение в реке, но бурное течение и тяжёлые доспехи мешали плыть. Те, кому удалось добраться до противоположного берега, попадали под стрелы лучников, скрытых в кустах.

Через час всё было кончено. Конница союзников перестала существовать. Из двух с лишним тысяч всадников, перешедших Сезию с маркизом Райнерием, чудом посчастливилось спастись самому маркизу и нескольким смельчакам, вовремя сообразившим сбросить латы и довериться реке. Они проплыли в ледяной воде вниз по течению, выбрались на отмель и были подобраны спешившими к месту схватки верчельскими латниками.

Верчельцы появились у францисканского монастыря в тот момент, когда побоище подходило к концу. Опьянённые успехом стрелки Амброджо Саломоне так увлеклись резнёй, что совсем забыли наказ Дольчино не покидать своих позиций. Лишь добив последних рыцарей и соединившись с гаттинарцами, капитан и его люди повернули назад. Но было поздно. Приблизившись к обители, они увидели там солдат.