Долбящий клавиши - [22]
Когда мне снова разрешили понемногу употреблять алкоголь, я опять стал им злоупотреблять. Я сразу начал регулярно пить, причем еще больше, чем до этого. В конце концов, я долго воздерживался и теперь хотел наверстать упущенное. Я все еще жаждал найти настоящую подругу и устремился в жизнь, вернее в то, что в то время считал полноценной жизнью. Я все еще не знал границ и не видел причин, чтобы остановить этот идиотизм.
В какой-то момент я понял, что не делаю ничего значимого. Тогда я решил не оставаться в пабе надолго, а вместо этого вечерами писать какую-нибудь музыку или снова что-то читать. Но каждый раз после «третьего пива» моя энергия убывала. И «три пива» быстро заканчивались. Когда мы входили в паб, хозяин сразу наливал пиво, оно возникало на нашем столе в ту же секунду, еще до того, как мы успевали сесть. Первое пиво мы выпивали на ходу, а в это время хозяин уже наливал для нас следующее пиво.
Это происходило стремительно, но очень приятно. И всегда откуда-то возникали новые, интересные люди.
Franken был одним из немногих пабов в Берлине, где стали обслуживать панков. Большинство посетителей были почитателями блюза, их называли или клиентами, или паршивцами. Я тоже к ним относился. Пожалуй, в глубине души я считал себя панком, просто никто не знал об этом. Я и сам не знал, что должен был делать как панк. Я просто находил, что их музыка хороша и что взрослые люди не принимают панков. Впрочем, это могло относиться и к блюзу. У меня были длинные волосы, я носил старую отцовскую «тельмановскую» куртку и очки как у Джона Леннона и всегда держал в кармане губную гармошку.
В ГДР ее не так просто было купить. Для этого надо было использовать свои контакты на Западе, то есть сделать так, чтобы в итоге кто-то из знакомых достал для меня губную гармошку. Однажды, когда мы с братом и его другом путешествовали автостопом, нам пришлось ехать на потрепанном «Мерседесе», и я незамедлительно перевел разговор на губную гармошку. Водитель, симпатичный мастер-кровельщик, немногим позже действительно выслал мне посылку с желанным инструментом. Во всех остальных случаях мои старания были напрасны. Так что теперь я хочу еще раз поблагодарить этого замечательного человека.
Конечно, в нашем пабе я иногда оставлял губную гармошку в своей куртке. Ведь я ходил всегда только в наш паб. Хотя не раз я пытался что-то изменить, все равно все заканчивались этим же пабом. Так было до падения Берлинской стены, а после этого стало еще хуже, потому что тогда пабы уже не закрывались. Кроме того, пабов стало гораздо больше, ведь те, кто чувствовал в себе уверенность, переделывали свое жилье в паб или открывали паб в опустевшем магазине. Часто вино там продавали прямо в пакетах тетра-пак. Никто не заботился о каких-либо санитарных нормах или часах работы. Любой, у кого было желание, мог попробовать себя в качестве владельца паба. Налоги никто не платил. И можно было быстро познакомиться с новыми людьми. На Западе страны сразу узнали об этом. Заходя в паб, люди из Западной Германии произносили: «Могу достать дрожжи!» Или острили: «Что это за пирог?» И, конечно, наслаждались низкими ценами.
На Востоке я напивался, не обращая внимания на то, нравился мне на вкус алкоголь или не нравился. За исключением яичного ликера. Как-то раз с двумя друзьями мы купили такую бутылку, чтобы отпраздновать получение аттестатов. Мы смешали яичный ликер с кофе в пропорции один к одному. После этого у меня участилось сердцебиение, и я полагаю, что причиной этому был скорее кофе. Яичный ликер так мне нравился, что я задумывался, можно ли сделать ликер из ливерной колбасы. Или из кровяной колбасы, это было бы еще лучше на вкус. В яичный ликер вливают только яйца и алкоголь. Значит, это может сработать и с другими продуктами. Правда, кровяную колбасу придется как-то сжижать, чтобы не попадалось комочков. Ликер из чайной колбасы мне бы тоже понравился, он был бы копченым на вкус. Или ликер из рыбы.
В какой-то момент, уже после яичного ликера, мне начало нравиться на вкус пиво. Однажды мы с группой во Франции дегустировали домашнее вино прямо в винодельческом хозяйстве и вечерами пили его. Бутылки, которые я взял с собой в Берлин, оказались на вкус не очень хорошими. Позже я услышал, что это широко распространенное явление, его называют эффектом самбуки. Не следует путать с эффектом Белоснежки: это о том, что, если торопиться во время еды, можно проглотить слишком большой кусок. Такой кусок застрянет в горле, как пробка, сдавит нерв пищевода и вызовет потерю сознания, которая может привести к смерти. Если, конечно, пробку не сдвинет сильная вибрация, как это было в случае с Белоснежкой. В моей жизни часто происходил эффект шведского стола, эффект демонстрации и эффект пинг-понга. А еще один эффект я придумал сам, а именно рождественский эффект. В детстве я считал Рождество чудесным, во-первых, из-за подарков, во-вторых, из-за угощений. Я не понимал тогда, что Санта-Клаус на самом деле – мой переодетый дядя. Я думал, что он существует, и вообще всегда соглашался со всем, что рассказывали мне родители. Но, став подростком, я уже начал осознавать всю лживость этой приторной торжественности. Люди, которые в течение целого года терпеть друг друга не могли, на протяжении двух дней старались быть друг с другом вежливыми. После падения Берлинской стены и, особенно, после поездки в Америку, эти человеческие баталии стали действовать мне на нервы. На всех продавщицах были красные шапки или рога, независимо от того, хотели они этого или нет. В садах перед домами происходила настоящая гонка вооружений.
Вам когда-нибудь хотелось проехаться гастрольным туром вместе с любимой группой хотя бы в качестве наблюдателя? Благодаря этим мемуарам ваша мечта наконец-то сбудется! Откровенные дневниковые заметки Флаке, клавишника группы Rammstein, написанные прямо во время гастролей, приоткрывают дверь в закулисье немецкого рока. В книге Флаке подробно описывает историю знаменитой немецкой группы: от первых выступлений в деревенских клубах до многомесячных туров по мировым столицам. Вы сможете взглянуть на других участников Rammstein, на музыку и на мир не из зрительного зала, а прямо со сцены и из гримерки артиста.
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии `Жизнь замечательных людей`, осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и по сей день. Писавшиеся `для простых людей`, для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Вернер Линдеманн – известный детский автор. Эта книга – его мемуары о времени, которое он провел со своим сыном Тиллем Линдеманном, будущим вокалистом самой известной в мире немецкой рок-группы Rammstein, в конце 1980-х годов. Описанные здесь события произошли несколькими годами ранее, когда Тиллю (в книге его зовут Тимм) было 19 лет. Эта книга – уникальная возможность взглянуть на жизнь Тилля в подростковом возрасте глазами его отца, жестокого алкоголика, который разводился с матерью в течение семи лет к тому времени, когда его сын остался жить с ним на некоторое время.
«Вряд ли наши слушатели всерьез полагают, что мы каждый день с утра до вечера ходим в эльфийских нарядах с серьезными лицами, летаем на драконах и пьем только колодезную воду. В первую очередь „Эпидемия“ – это именно рок-группа со всеми вытекающими отсюда последствиями». Эта ироничная и честная книга написана гитаристом метал-группы «Эпидемия» Дмитрием Процко. Если вам интересно, как живут музыканты между концертами, с чем сталкиваются в турах и как придумывают песни, то эти истории вам понравятся! От выступлений в постсоветских ДК до тура по Японии, от настройки аппаратуры до автограф-сессий, от репетиций до длительных переездов и перелетов – здесь всё, с чем приходится сталкиваться каждому рокеру. Также для фанатов подготовлен специальный сюрприз: в книге много уникальных архивных фотографий, а в конце вы найдете целый «Толковый словарь лингвистических терминов и речевых оборотов, используемых музыкантами группы „Эпидемия“ в общении.
Это необычное психоделическое путешествие в темное сердце 60-х. В то время, как музыка становилась все отвязнее, а наркотики все тяжелее, на олимп музыкальной славы взошла новая рок-звезда. Джимми Хендрикс – виртузоный гитарист, человек-загадка, человек-легенда. Изучив солидный список книг и интервью, Мик Уолл представил свое, совершенно не похожее на других исследование жизни и смерти Джимми Хендрикса. Это не только стремление разобраться в цепочке событий, который привели к его гибели в 27 лет, но и совершенно аутентичное погружение в эпоху. Мик Уолл – ведущий музыкальный журналист и биограф в мире рокмузыки.
Его жизнь разделилась на «до» и «после» 19 сентября 2008 года. Как жить после того, как посмотрел в глаза смерти? Автобиография легендарного барабанщика BLINK-182 Трэвиса Баркера, написанная музыкантом после авиакатастрофы, – это своеобразное переосмысление ценностей. Семья, звание одного из лучших в мире барабанщиков, деньги, слава рок-звезды, гастроли… и все это может исчезнуть в любой момент. Трэвис честно расскажет о том, как BLINK-182 стали звездами, покажет памятные для него моменты творческого пути, проанализирует ошибки и поделится личным. Каждая глава здесь – как удар в барабан: громкая и разрывающая, словно биты, сделавшие Трэвиса легендой рок-индустрии.