Доктора Бесконечности - [72]

— Вы единственная жизнь, оставшаяся во всей вселенной?

— Может быть, да, а может, и нет. Несколько прайдов малтраффи выжили, грибы выжили. Могут быть другие формы разума, с которыми я никогда не столкнусь. Сущности из тёмного вещества, абстракции, и прочие. Может быть, даже люди есть; но мы их никогда не встретим, и это самое главное.

— Тут невозможно умереть, во всяком случае, до последнего конца, — добавил Вилхаф.

— Да, конечно… Я как раз хотел спросить, что едят малтраффи, но это же ТАРДИС, здесь всё существует в состоянии темпорального милосердия. Вот почему эта коллекция пережила распад протонов, повлиявший на остальную вселенную.

Доктор поднял другую, более новую книгу. Она была написана от руки. Дневник. Он спрятал её в карман, чтобы прочесть позже. Это не очень вежливо, но его хозяева были не очень откровенны, а времени было мало. Доктор посмотрел на участок ночного неба, открывавшийся в дыре крыши. Полная чернота, все его потенциальные возможности уже исчерпаны.

Гелиос впервые оторвал взгляд от миски с грибами:

— Либраринт огромен, в нём есть величайшие артефакты из многих тысяч цивилизаций. Мы решили привести вас сюда, потому что у вас большая привязанность к Земле.

Вилхаф нагнулся и искал что-то в мешке, стоявшем рядом с ним. Содержимое мешка тарахтело, бряцало, хрустело. Что там внутри, — думал Доктор, — трофеи из посещённых ими залов? Если они действительно последние выжившие, то это вряд ли можно назвать воровством.

— А есть ли такой же зал для Галлифрея? — спросил Доктор.

— Мы нашли вот это, — Вилхаф дал Доктору вынутую из мешка маленькую книжицу.

Он осмотрел её, прежде чем раскрыть. Она была в обложке из шкуры какой-то рептилии, на которой была вытеснена печать Рассилона. Он раскрыл её.

— Книга пророчеств, — объяснил Вилхаф. — «Другие Свитки».

— Сейчас, наверное, все пророчества уже просрочились? — заметил Доктор. — От них теперь пользы как от прошлогоднего календаря.

— В ней говорится о будущем Галлифрея и вашего народа, — сказал ему Паллант.

— Что же, — сказал Доктор, аккуратно закрывая книгу. — Думаю, мне в неё лучше не заглядывать.

Мужчины промолчали.

— Вы мне её дали не просто так?

Доктор раскрыл книгу ближе к концу — своего рода суеверие не позволило ему открыть самую последнюю страницу. Он посмотрел на страницу и прочёл случайно выбранное предложение.

Внезапно побледнев, он захлопнул книгу.

— По вашей логике, это уже произошло, — заверил его Гордел.

— Так это не произойдёт, — Доктор бросил книгу в огонь, где она начала шипеть и трещать. — Для вас это, может, и прошлое, но для меня это в будущем. У меня есть свобода выбора, я могу сделать так, чтобы это не произошло.

— Я уверен, что вы этого не сделаете.

— Вы определённо кажетесь уверенным.

— О самой библиотеке записей мало, — сказал Виллхафф, снова меняя тему.

— Нет записей? Вы имеете в виду о том, куда все делись? И нет указаний о том, когда это место забросили? — Доктор немного помолчал. — А кто это построил? Ваши предки?

— Бог, — почтительно сказал Вилхаф.

Доктор чуть не подавился грибами.

Паллант распростёр руки:

— Есть множество памятников, мы не должны о них забывать. Дом Бога в своё время бывал и в других вселенных. За долгие эпохи многие расы являлись в Либраринт. Нашим священным долгом было не дать недостойным найти Его. Есть свидетельства того, что было много войн, были миллионы погибших. Теперь, когда вселенные, наконец, объединяются в одном, окончательном конце, мы знаем, что мы исполнили свои клятвы.

— Аминь, — сказал Гордел.

Доктору доводилось видеть такое на многих планетах, на которых произошла какая-то катастрофа, падение метеорита или атомная война… что угодно, из-за чего цивилизация рушится, а остатки населения пытаются выжить среди развалин, неспособные понять ни своё окружение, ни своих предков.

— Хвала Господу, — сказал Виллхафф.

Гелиос развёл руками:

— Наши легенды говорят о том, что Бог находится здесь, за одной из дверей. Мы, конечно, не знаем, за которой из них.

— Я думаю, что если Бог где-то и живёт, то именно в таком месте, — задумчиво согласился Доктор, жуя гриб.

Такого рода общества часто создавали на основе остатков технологии и «расовой памяти» о прошлом сложные религии и легенды.

— Да, кладбище на южной стороне здания, — прошептал Паллант. — Я помню, как ходил туда когда-то. На надгробных плитах есть свидетельства.

— Не нужно забывать тот раз, когда ты нашёл мою могилу, — как бы между прочим заметил Гелиос.

— Как такое возможно? — спросил Доктор.

— Кому знать? Каждое утро мы просыпаемся и оказываемся здесь, мы помним, где растут грибы, в какой мы комнате, где в засаде залегли малтраффи. Разве может быть иначе?

— У вас восхитительный взгляд на мир. Каждый день познавать заново.

Паллант, улыбаясь, посмотрел на Доктора:

— Мы гибриды людей и галлифрейцев, дети Кастерборо. До Проклятия мы были сторонниками политики вмешательства, нацеленной на создание гармонии в известных галактиках, на ускорение наступления новой эры вселенского мира. Нам это не удалось и это наше наказание.

У Доктора расширились глаза.

— Это гипотеза Вилхафа, — добавил Гелиос. — Мне она нравится больше всех, хотя она, скорее всего, и неверная. В большой степени она основана на апокрифах и на его собственных спекуляциях. Гипотеза Гордела такая же невероятная. Я же склоняюсь к тому, что мы из Группы Случайно Забытых, Когда Все Остальные Перенеслись Из Этой Реальности. Это может объяснить нашу одержимость поиском Бога.